Волнолом. Владимир Прягин
Читать онлайн книгу.
Вопрос. Общий круг», – нацарапал он на бумаге. И далее: «Коллеги, буду благодарен за консультацию. В «Династических хрониках», т. 26, на стр. 211 имеется фотография с королевского бала. Не подскажет ли кто-нибудь, что за дама так увлеченно разглядывает кронпринца?»
На полях он нарисовал вертикальную стрелку острием вниз, подтверждая написанное, и слова побледнели, хотя на этот раз и не исчезли совсем. Вопрос был принят, и можно было надеяться на компетентную справку – доступ в «беседку» имели только официальные члены академического сообщества.
В прежние годы, когда Стеклянный век еще не закончился, было много разговоров о том, что связь через светопись нужно сделать общедоступной. Такое общение, мол, не должно быть уделом избранных. Но коврики со светоносными нитями были штучным и весьма дорогим товаром, поэтому все осталось как прежде.
Свои «беседки» имелись у купцов, адвокатов, состоятельных докторов и, конечно, у богатых бездельников и бездельниц. В последнем случае «беседки» эти назывались «салонами». Их завсегдатаи обменивались светскими сплетнями, заигрывали и писали друг другу стишки фривольного содержания. Особую пикантность этим забавам придавала полная анонимность. Гуляли анекдоты о том, как шутники умудрялись неделями флиртовать, выдавая себя за придворных дам.
Через чернильный свет общались и по служебным делам. Правда, нынешние начальники – особенно в пределах столицы – предпочитали решать вопросы по телефону. Не зря ведь его величество однажды обмолвился, что скрипеть пером ему недосуг, а у некоторых корреспондентов отвратительный почерк…
На листе перед Генрихом проявились новые фразы – пришел ответ. Некто Ибис писал ему: «Коллега Тевкр, вы предложили нам любопытнейшую загадку. Закат Стеклянного века – предмет моего особого интереса. Этот том «Хроник» я, без преувеличения, знаю чуть ли не наизусть. Упомянутый вами снимок тоже весьма известен. Но, к стыду своему, вынужден признать – дама, о которой вы спрашивали, мне незнакома. Более того, я только сейчас обратил на нее внимание, хотя фотографию, повторюсь, видел несколько раз. Что ж, задета моя профессиональная гордость, и я постараюсь навести справки. Здесь очень помог бы коллега Штрангль, но увы – он трагически нас покинул».
Другой собеседник, назвавшийся Неофитом, был краток: «Однако! Такой ребус – в унылых «Хрониках»! Мои поздравления, коллега! Будем искать. P.S. А ведь красива, чертовка!»
Два следующих сообщения ничего нового не добавили. Можно было уходить из «беседки», но Генрих решил посмотреть, что еще обсуждают в общем кругу. Как он и предполагал, главной новостью была смерть профессора. Впрочем, конкретных обстоятельств убийства никто не знал, и дискуссия плавно переключилась на исторические воззрения несчастного Штрангля.
Знаток со скромным именем Буревестник витийствовал: «Многие почему-то склонны считать, что падение Стеклянного Дома – личная заслуга нынешнего монарха. Ни в коей мере не умаляя роли его величества, хочу, однако, заметить: на все имелись объективные