Сорок дней Муса-Дага. Франц Верфель
Читать онлайн книгу.
архипастырю армян в Турции, вернее, то и дело отводил взгляд от глаз монсеньера Завена, в которых светилась безнадежность. Между прочим, из-за этого визита к патриарху он и опоздал. Так или иначе, он сделал глупость: вздумал потом вернуться в Пера, в отель «Токатлян», чтобы переодеться. Да, к патриарху следовало явиться в черном сюртуке, как подобает протестантскому священнослужителю. Зато Энверу он не должен напоминать о своем звании: нужно избегнуть всего, что придало бы этому решающему свиданию хоть тень торжественности. Стиль господ иттихатистов ему знаком. Обычный серый костюм, небрежный тон, самоуверенные манеры, частые намеки на стоящие за ними силы – вот как нужно вести себя с этими авантюристами. В итоге виноват во всем серый костюм Лепсиуса.
Зачем он так долго сидел у патриарха? Надо было откланяться через несколько минут. К сожалению, он никогда не умел педантично и неуклонно стремиться к цели; даже организуя помощь армянам после абдулгамидовской резни, он добился успеха не потому, что придерживался разумной политики, а потому, что неистово стучался во все двери. Сослужила службу и его юношеская слабость, пристрастие к ходячим выражениям: «Пляска смерти», «Вечный жид», «Джон Буль» и т. д. Он импровизатор, действует под влиянием минуты, да, он таков, сам это знает. Вот и сегодня не мог вовремя уйти от этого трогательного пастыря.
– Через час вы встретитесь с Энвером. – По слабому голосу монсеньера Завена можно было догадаться о веренице бессонных ночей, о том, что он терял голос по мере того, как терял силы его народ.
– Вы встретитесь с этим человеком. Благослови вас бог, но и вы ничего не добьетесь.
– Ваше преосвященство, я лично не так безнадежно смотрю на вещи, – попытался было утешить его Лепсиус, но осекся.
Взмах руки, в котором и скорбь и обреченность.
– Сегодня нам стало известно, – сказал патриарх, – что вслед за Зейтуном, Айнтабом и Марашем депортации подвергнутся вилайеты Восточной Анатолии. Таким образом, кроме западной части Малой Азии, не пострадали пока только Алеппо и прибрежная полоса близ Александретты. Кому, как не вам, знать, что депортация – это особенно мучительная, замедленная и смертоносная пытка. Вряд ли кто-нибудь из зейтунцев выживет.
Взгляд патриарха не допускает возражений.
– Не стремитесь к недосягаемому, сосредоточьте усилия на достижимом. Может быть, вам удастся – я, правда, в это не верю – добиться отсрочки для Алеппо и прибрежной полосы. Каждый день отсрочки – это достижение. Подчеркните роль немецкой общественности и прессы, которые вы будете информировать. И главное, не морализируйте. У таких людей это вызовет только насмешку. Не выходите из области реальной политики. Угрожайте последствиями в экономике, – это больше всего действует. А теперь, милый сын мой, благословляю вас на ваше благородное дело! Храни вас Христос!
Лепсиус склонился, и патриарх осенил широким крестом его голову и грудь.
И вот сидит Лепсиус в неуклюжей