Под созвездием северных «Крестов». Александр Бушков
Читать онлайн книгу.
очереди, хавать по очереди. Зачмуренные тоскуют под нарами или возле параши. Воняет сыростью развешенного в проходе бельишка, человеческим потом, табаком, чифирем. Каждого вновь прибывшего, и Карташа в том числе, ждет «прописка» – жестокое и унизительное испытание, устраиваемое верховодящими расписными (или же бритыми) с целью определить статус новенького. И от того, как поведет себя этот новенький, будет зависеть его дальнейшая судьба – что в хате, что, не приведи бог, в лагере: станет он «петушком», «машкой», то бишь опущенным, станет ли простым «мужиком» или же добьется уважаемого положения в «обществе» – пусть и не будучи вором… А «прописывать» его будут не по-детски, это факт: смотри выше пассаж о бывшем вертухае…
Наконец, дверь распахнулась, и Карташ шагнул за порог.
– Здравствуйте, люди, – на автомате сказал он.
И осекся. Дверь с лязгом захлопнулась за его спиной.
Приехали. Здравствуйте, девочки. А также – здравствуй, жопа, Новый год…
Нет, поздоровался он правильно, не в том дело. Любое другое обращение могло резко добавить ему штрафных очков. Скажи он «мужики», и у обитателей хаты тут же появится претензия: какие мы тебе, на фиг, «мужики», чмо?! И – бац по печени. «Пацаны» тоже не катит: «поцан» по-еврейскому значит, как говорят, «маленький пенис», так что – бац по печени. «Братаны»? Да какие мы тебе братаны, тоже мне, родственничек выискался! Бац. И так далее…
Осекся он по совершенно другой причине, и мысли заскакали в голове со скоростью вращающихся барабанов игрального автомата.
Единственное, что угадал Карташ в своих предположениях, это наличие окна, развешенного белья и холодильника. На самом же деле камера была далеко не пятнадцать, а всего лишь квадратных метров восемь площадью, и была она шестиместной – трехъярусные нары по обе стороны от входа, и обитало в ней ровно три человека, с любопытством разглядывающих нового постояльца. Краем глаза Карташ успел отметить накрытую «поляну» на поворачивающимся столике, примастряченном к ножке нар по левую руку – белый хлеб, колбаска, лучок, сыр, даже, япона мать, бутылочка водочки. Имелся также настоящий унитаз, а не параша…
Вот и вспыхнуло в мозгу кошмарное: малочисленность камерного населения, малогабаритность площади, относительная комфортность и полный стол хавки означает одно: привели его к тем самым отморозам, которые по заказу мочат кому-то неугодных. Нет человека, как говорится, – нет проблемы. То есть, проблемы, конечно, будут – у сизошного начальства, бумажки там всяки-разны, отписки и объяснения, как, мол, получилось и кто виноват в том, что подследственный Карташ споткнулся, болезный, о порожек и в падении напоролся жизненно важными органами на край унитаза восемь раз. Но сии проблемы заказчика, надо думать, волнуют мало. Плавали, знаем… А также смотрели телевизор и читали книжки.
Нет.
Да нет же!
Не может быть. С таким старанием закрывать его – и только ради того лишь, чтобы трое уродов вогнали ему сейчас заточку в печень? Не