Где уж помнить все грехи,

      Как всё скажешь иерею?

      Фразы очень нелегки,

      Я волнуюсь, цепенею.

      Весь в грехах – осознаю.

      Мной священник недоволен.

      Словно пень сухой стою.

      Я давно морально болен.

      А раскаяния нет.

      Прячу я лицо под «маской».

      Для других в туннеле свет,

      Я смотрю на мир с опаской.

      Только вдруг слеза сползла —

      И прошу у всех прощенья.

      Сколько понаделал зла,

      Сколько вызвал отвращенья.

      Да, хранитель – Ангел мой —

      Не оставил меня всё же.

      Покаяние, покой

      Я обрёл в себе, мой Боже.

      Почему так пусто?

      Чувствую тревогу.

      Дождь со снегом – грустно.

      Помолюсь я Богу.

      Пусть велит дать занавес

      Без предупрежденья.

      Душу заморочил бес

      Тяжким самомненьем.

      Я мечтал о принце

      И о роли Лира,

      Но в руках синица,

      Монолог мой: «Вира!»

      Я ещё играю;

      Реквизит не продан.

      Роль свою я знаю:

      «Ужин, сударь, подан».

      Бог не Станиславский —

      Верит и лелеет.

      С лиц снимает маски,

      Может, пожалеет.

      Или поругает

      По-отцовски строго —

      Он про то лишь знает,

      Но пройдёт тревога…

      Путь далёк. Мария, с ней Иосиф.

      Перепись объявлена в стране.

      Всё хозяйство в Назарете бросив,

      Держат путь в безлюдной стороне.

      Вот добрались, город Вифлеем,

      Только негде голову склонить —

      Место для ночлега нужно всем,

      А Мария вот должна родить.

      Старец заметался – крова нет,

      Страшен за Марию Бога гнев.

      Праведнику восемьдесят лет,

      Но нашёл пещерку, то ли хлев.

      Там стоял жующий добрый вол

      И другая разная скотина.

      Ясли в центре, выщербленный пол —

      Жалкая, убогая картина.

      А Марии страшно всё равно,

      Что бы ей Архангел ни сказал.

      Без родных тоскливо, и давно.

      Слава Богу, он ей силы дал.

      Время шло – вдруг яркая звезда,

      Крик младенца в тишине слились.

      Мир воспрял от тягостного сна,

      Искры света осветили высь.

      Там, в яслях, младенец мирно спал,

      Мать склонилась над своим сынком.

      Света луч на лик случайно пал,

      Богородица завесила платком.

      Мир ликует, с ним и небеса.

      Чьи шаги пока вдали тихи?

      Это те, кто верит в чудеса —

      Бедные, простые пастухи.

      Колокольцев слышен дальний звон.

      Трое на верблюдах, кто же вы? —

      Мы к тому, кто новый даст закон.

      Мы