Я поднимаю голову – передо мной знакомая карта северной границы Израиля и Южного Ливана. В школе на уроках НВП, начальной военной подготовки, по таким картам, которые старый отставник “полковник-подоконник” называл “полуверстками”, мы играли в войну. “Вы получили приказ командования,– дребезжал голос “полковника-подоконника”,– прибыть из поселка городского типа “Первомайское” в колхоз “Рассвет”, следуя вдоль русла реки “Знаменка” и канала имени Кирова. В вашем распоряжении пять минут отметить топографические квадраты, через которые пройдет ваш маршрут и оценить стоящие перед вами естественные препятствия.”

      Красный Маген Давид в центре карты – это я. Здесь я живу и работаю, не люблю подневольного “служу” или героического“сражаюсь”. Отсюда вниз тянется витая черная ниточка – асфальтовая дорога, связывающая нас с “Большой Землей”. А выше темные треугольнички– опорные пункты нашей и южноливанской армии.

      При входе в казарму висит плакат-“Наша цель тишина и покой северным поселениям и жителям Южного Ливана”. Каждый раз, возвращаясь из Израиля, Володя крестится на него и говорит-“Аминь!” Проходит время – меняются призывы. В мои годы нас встречал лаконичный “Наша цель– Коммунизм!”– что выглядело и абстрактнее и честнее. Нет в этом мире ни тишины ни покоя, а призрак, рожденный воспаленным воображением двух косматых космополитов, отбродив, пугая своим оскалом, Европу и прочие континенты, удалился на покой, в то время как постоянно присутствующие в истории евреи продолжают своей кровью платить за место под солнцем.

      –“Где же Вы, друзья-антисемиты?! Дорогие спутники мои!”– напевает Шурик, запихивая грязное белье в вещмешок-кидбек. Я приподнимаю руку – не свисти– беду накличешь– и тыкаю в налипшие на мушку лепешки грязи:”Это что такое?! Кто тебе оружие чистит?!”

      –Мама,– не смущается Шурик.

      –?!

      –Док, это же элементарно,– Володя не может успокоиться,– Его родительница уже с утра в окно поглядывает – бойца нашего высматривает. Как увидит – к дверям кинется автомат принимать. Шурик признайся, как на духу– это правда, что у твоей мамы есть три тряпочки: одна – стол вытирать, вторая – тебе сопли дуть, а третья – автомат драить!

      –Да пошел ты,– от отсутствия контраргументов пунцовеет Шурик.

      Видно, что Володя прав, но мне немножко жалко парня. Его мама почти полтора года наивно убеждена, что Шурик прохлаждается подальше от средиземноморской жары где-то в горах Галилеи. Так она решила, узнав наш номер телефона. Лишь однажды, когда в ее сердце закралось сомнение, шурикина мама робко попыталась выяснить куда она попала, но Володя был на высоте. “ Да здесь мы, здесь,– голосом развязаного гаера кричал он в трубку,– От нас до границы красной кавалерии скакать и скакать, через долы и леса. Ливан? Помилуйте, какой Ливан?! Ливан – это зарубеж! Туда разговор через телефонистку заказывать надо! С предъявлением номера удостоверения