Матросские рассказы. Валерий Рощенко
Читать онлайн книгу.
хорошо. Тогда я сама напишу. Вам в порт?.. Садитесь, мальчики!
– Премного благодарны-с! – дерзит Сивашов. – Чей мерседес?
– Какое имеет значение! Моего дяди.
– Значит, вы тоже нарушаете? А еще комсомолка?!
Лера открывает заднюю дверцу.
– Зря вы на меня сердитесь! Я одна ничего не могла поделать. Понимаете?
Лучше всех понимаю Леру я. Но делаю вид, что тоже не знаком с ней; подай повод – посыпятся вопросы, подковырки, насмешки и тп – полный букет комплексов безобидного русского человека.
– Человек делает добро или зло не потому, что хочет быть добрым или злым, – разглагольствует Моцарт. – Человек просто живет на свете, а это уже само в одном случае – добро, в другом – зло. Так что, человеку остается выбирать, по какую сторону баррикады становиться…
– Всего-то делов! – орет Сохов, но в машину садится.
Я не знаю, что понимает Лера в такой тарабарщине, но лицо у неё светлеет.
– Я давно выбрала! – говорит она всем и мне в частности.
– О’кей! Тогда мы спокойно и с удовольствием принимаем ваше приглашение, мисс.
Сивашов плюхается в машину, за ним Геночка. Я – на переднее сидение.
Лера включает скорость.
– Так, значит, вы похитили у дяди его авто? – допытывается Соха.
Сивашов толкает его в бок: кончай базар! По радио передают фортепианную музыку. Звуки вспыхивают, словно светлячки, попеременно гаснут, вспыхивают снова, разноцветные, целыми гирляндами, как на новогодней елке, потом замирают, оставляя в душе след светлой чарующей грусти…
– Ноктюрн Фридерика Шопена, – блещет эрудицией меломан Сивашов, – ре-минор, написан в Испании после разрыва с Жорж Санд, незадолго до смерти, после которой сердце Шопена было перевезено на родину, в Варшаву, в тело упокоилось в Париже…
– Удивительное утро! – говорит Лера. – Природа словно умылась и почистила зубы.
Геночка хихикает сзади.
Мелькают полосатые штанги шлагбаумов, маневровый паровозик кукарекает на стрелке. Под белыми опахалами деревьев машина останавливается. Дальше – решетка ворот и становые якоря порта. Когда все выходят, Лера подаёт мне листок из блокнота: номер телефона.
– Теперь наверняка не забудешь! – говорит она с укором. – Звони, герой нашего времени.
На следующий день Геночку Никишина приглашают на ковер к инспектору по загранкадрам. Мы с Сивашовым застываем за дверю. Не из-за «залета» ли в медвытрезвитель? – ломаем голову. Любитель приключенческой литературы вылетает из кабинета загрансектора красный и потный, как пожарная машина.
– Брагин! “Янтарные горы”! – в руках трепещет голубенький бланк направлния.
– Ну-у!.. Такой лапоть! – вздыхает Моцарт. – Лучше, чем у Сохи! Молоток, Гена! Так держать!
– Когда в море? – спрашиваю я.
– Завтра после нолей.
– Семь футов, старик! – мы крепко тискаем его детскую руку.
Парень, ничего не соображая, мчится к воротам порта. Мы смотрим ему вслед.
Вот