Я был на кафедре доцент

      И проводил эксперимент —

      Искал всему эквивалент.

      Мне принесли вчера презент,

      Большой, завернутый в брезент,

      И, подсказав, что в нем патент,

      Исчезли с глаз в один момент.

      А я подумал: «Что ж, патент,

      Совсем уж неплохой презент»,

      Спокойно развернул брезент

      И обнаружил пачку «Кент».

      Ну, что ж, не обманул клиент,

      Ведь в «Кенте» важный компонент —

      Там шифр и сверток микролент,

      Записка: «Ты теперь агент!»

      Пароль – ИНТЕЛ, ответ – ЛИГЕНТ!

      Вот так и стал я диссидент,

      Отчизны нашей экскримент.

      Барсук был мал,

      Барсук лишь знал,

      Что есть у него нора…

      И что в той норе

      Его жизнь пройдет

      А над норой гора.

      И строил барсук жилище свое

      И вверх и вширь копал,

      И вот та нора стала как пять,

      Барсук в ней лишь меньше стал.

      А дни все шли,

      и подумал барсук,

      Не выйти ли мне из норы

      И выйдя, понял, что дом его,

      Лишь частица огромной горы.

      И понял он, что есть еще свет,

      Есть солнце, река и вода,

      И что в той горе

      Есть еще барсуки, которых

      Не знал никогда.

      Вздохнул барсук, заснул барсук

      И умер… Таков конец.

      Мы можем судить,

      хаить, бранить,

      Смеяться над ним без умолку,

      А в сущности, жил он

      Как и мы, в норе,

      Ведь в том, что мы есть

      Мало толку.

      Я в чае растворял

      кусочек сахара,

      Но сахар

      растворяться не хотел.

      В коробке братство

      сахарное плакало,

      Оплакивая горький

      свой удел.

      А маленький кусочек

      меда белого

      Рученкою все

      норовил махнуть,

      Да вылезти из чая

      свеже-крепкого,

      Но успевал лишь

      воздуха глотнуть.

      И я сидел, на дно,

      глядя задумчиво,

      Рукою в чашке

      гнал водоворот,

      Гляжу, а из коробки

      с рафинатами

      Уж сладкая слеза

      на стол течет.

      И не посмел я растворить

      кусочек маленький

      И тихо ложечкой

      его достал,

      Остался я с заваркой

      черно-горькою,

      А сахар в белый

      монастырь отдал.

      Отпил глоток

      и спать пошел по горечи,

      И оглянулся,

      чуть расслышав – Стой!

      А из коробки вслед

      глядит признательно

      Калека, возвратившийся