Легенда о Людовике. Юлия Остапенко
Читать онлайн книгу.
что таким образом он попросту сбегает от треволнений. Так и было: он сбегал, отгораживаясь от забот толстыми прокалёнными стенами и непроглядным слоем обжигающего пара. И не стыдился этого.
Но в этот день было иначе.
– Как вы, однако, вовремя, мессир. Вас тут уже битый час дожидаются, – с обезоруживающей непосредственностью заявил мэтр Аминей, встречая гостя. Внутри было жарко и душно, и, едва ступив за порог, Амори ощутил, как на лбу выступает испарина. Известие не вызвало в нём особенных чувств, по крайней мере явных, и, неторопливо распутав завязки плаща, он ответил с ленцой, к которой давно знавший его банщик был уже привычен:
– Ждал битый час, подождёт и ещё. Кабинет готов?
– А то как же не готов, ваше сиятельство, всё готово.
– Ну так веди.
Кабинетом в заведении на улице Монтенер называлась комната, обитая вечно влажными драповыми шпалерами, в которой располагалась вместительная дубовая ванна и длинная, обитая потёртой красной кожей скамейка, примыкавшая к стене. Окон в комнате не было, и освещали её лишь свечи, скупо чадившие по углам. Выглядело всё это весьма строго и отнюдь не поражало воображение роскошью, однако Амори де Монфор не за роскошью сюда ходил. Он вполне довольствовался этой ванной и скамейкой, тем более, что ванна была уже до краёв наполнена дымящейся чистой водой, а на скамейке, закинув ногу на ногу и нервно тиская в кулаках кожаную обивку (отчего та весьма противно поскрипывала), восседал Жиль де Сансерр, мокрый, запыхавшийся и сердитый.
При виде вошедшего Амори он оставил в покое скамейку и вскочил.
– Ну наконец-то, мессир! Где вас черти носили? Я уж тут думал совсем помру, в собственном поту утону насмерть – как бы вам такое понравилось?
– Спокойствие, спокойствие, мой дорогой друг, – тоном, вполне отражающим слова, проговорил сир Амори и слегка развёл в стороны обе руки, позволяя подбежавшим слугам расшнуровать рукава его котты.
Сансерр посмотрел на него с гневным недоумением и потёр лоснящуюся от пота шею.
– Вы что это такое делаете, а? Никак собираетесь мыться? – сердито спросил он.
– Воистину, милый Жиль. Это же баня. В банях моются.
– Вздор! Во всём Париже вы только один ходите в бани мыться, тогда как всякому разумному человеку известно, что это вредно для здоровья, – с досадой сказал граф де Сансерр, неприязненно глядя на слуг, уже стянувших с де Монфора котту и принявшихся теперь за подвязки шоссов.
– Вы правы, – кротко отозвался сир Амори. – Если сравнить вред от мытья с вредом от прелюбодеяния, последнее, бесспорно, покажется сущей малостью, даром что Господь наш по забывчивости не помянул чистоплотность среди смертных грехов.
– И вы про смертный грех. Сговорились все, что ли? – с отвращением сказал Сансерр, и сир Амори заливисто рассмеялся.
– Нынче время такое, мой друг, – все мы живём во грехе, но рьяно ищем его под чужой сорочкой. Давайте, присоединяйтесь