Без единого свидетеля. Элизабет Джордж
Читать онлайн книгу.
подобие жалости к своим жертвам. Об этом в каждом эпизоде свидетельствует тело жертвы: оно положено так, как традиционно укладывают в гроб умерших. Кроме того, последняя жертва была прикрыта чем-то вроде набедренной повязки. Это, сказал Робсон, называется психической компенсацией или психическим стиранием.
– То есть убийце эти преступления представляются печальным долгом, который он должен исполнить. Это его убеждение.
Линли показалось, что психолог заходит слишком далеко. То, что было сказано вначале, еще как-то можно проглотить. Но это? Компенсация? Наказание? Печальный долг? Зачем делать это четыре раза, если потом он сожалеет о содеянном?
– Для него, – сказал Робсон словно в ответ на вопросы, которые Линли так и не задал вслух, – конфликт состоит в потребности убивать; потребность же эта вызвана источником стресса. Эту надобность он может удовлетворить только актом убийства, хотя отлично осознает, что поступает плохо. Противостоять ей он не может.
– Правильно ли я понял вас, что он снова сделает это? – спросил Линли.
– Тут даже вопросов быть не может. Более того, потребность убивать будет только нарастать. Она уже нарастает – это мы можем понять по четырем известным нам убийствам. Вы сами можете видеть, что он поднимает ставки. Об этом говорит не только то, что он выбрасывает тела в местах, где его с большой долей вероятности могут заметить, но и те штуки, которые он проделывает с телами.
– Увеличивает количество оставленных меток?
– Да, он делает свою подпись более очевидной. Судя по всему, он считает, что полицейские слишком глупы, чтобы поймать его, поэтому ему хочется поддразнить вас немного. Он трижды обжигал ладони жертв, а вы не сумели увидеть связи между убийствами. Так что ему пришлось пойти дальше.
– Но почему он пошел настолько далеко? Разве недостаточно было просто разрезать живот последней жертвы? Зачем добавлять метку на лбу? Зачем эта набедренная повязка? Зачем он вырезал пупок?
– Если отбросить набедренную повязку как психическую компенсацию, то мы имеем разрез, отсутствующий пупок и метку на лбу. Разрез на теле можно трактовать как часть ритуала, который мы еще не сумели разгадать, а изъятый пупок – как жутковатый сувенир, с помощью которого убийца рассчитывает заново пережить событие. Остается только символ на лбу, который служит для сознательного усиления впечатления от совершенного действа.
– А как бы вы истолковали эту метку? – спросил Линли.
Робсон взял в руки одну из разложенных на столе фотографий – ту, где кровавый рисунок был отчетливо виден.
– Она чем-то напоминает клеймо, которым метят скот. Я имею в виду саму метку, а не то, каким способом она нанесена на тело. Круг с двумя двухголовыми крестами, которые делят его на четыре части. Он наверняка обладает каким-то конкретным значением.
– То есть вы считаете, что это не подпись преступника, в отличие от других характерных действий?
– Я думаю, это больше чем подпись, потому что символ