Блюститель. Рассказы, повесть. Сергей Кузнечихин
Читать онлайн книгу.
песенку?
Она дернула плечиком, словно от холода. Жест, наверное, должен был означать, что ей все равно. Сивков немного помедлил, затем щипнул струну, прислушался к звуку, щипнул вторую и стал наигрывать простенькую мелодию, а потом вполголоса запел:
Разыграю в орлянку бездомную жизнь,
Вот смотрите, бросаю монету —
Рублик, белый цыган, ну-ка, правду скажи,
До какой остановки доеду?
Выпадает орел, ну, конечно, я знал.
До свиданья, друзья, надо ехать.
Мне рукою махнет суетливый вокзал,
И колеса закатятся смехом.
Полнедели пути, полнедели вина,
Проводницы раскрытые губы…
– Клячкин?
– Нет, какой-то парень из дружественной организации – то ли геолог, то ли наладчик, а что, нравится?
– Что-то есть.
– Иди ко мне? – он хлопнул рукой по своему колену.
Она подошла. Села. Обняла его за шею, даже не обняла, а просто положила руку на плечо. Сивков ткнулся губами в ее щеку. Она отстранилась, потом встала и включила проигрыватель, а возвратилась уже в свое кресло. Пластинка играла долго, а когда она кончилась, Света встала и передвинула головку снова на край диска. Тогда он тоже встал и выключил проигрыватель.
– Светленькая, что с тобой?
– Не могу. Не могу, как ты, – приехал, побаловался, уехал. Боюсь привыкнуть. Зачем это мне? Через пять дней ты уедешь, а мне что прикажешь делать? Отвыкать? Привыкать к другому?
– Подожди…
– Что ждать? Когда раздобришься и позовешь отдыхать на юг? Мне этого мало! Понимаешь, ма-ло! – потом совершенно другим тоном: – Нет, ты не думай, я от тебя ничего не требую, да и как я могу требовать. Кто я – брошенная женщина. Пусть я сама выгнала его. Выгнала, потому что не любила. Но все равно, в твоих глазах я – брошенная женщина, и притом очень доступная. Ты можешь думать обо мне как угодно, это твое дело, но нам лучше расстаться.
– Подожди.
– Только не упрашивай и ничего не обещай. Я не люблю таких мужчин. Они напоминают мне мужа, а я не хочу о нем вспоминать, я вычеркнула его из памяти.
Она долго не могла достать сигарету, потом долго мучила зажигалку и наконец поднесла ее к фильтру. Сивков резко задул пламя и, перегнувшись через стол, отобрал сигарету.
– Светленькая, не надо нервничать. Ты просто устала. Она всхлипнула. Сивков осторожно погладил ее волосы, потом поднял на руки и долго носил по комнате, укачивая, как ребенка.
Он уезжал через три дня, рано утром. Света его не провожала. На платформе рябили многочисленные лужицы. С крыш вагонов капало. В тамбуре наследили, и проводница ворчала.
Этот дождь он привез с собой. Лил целую неделю. Работы в поле пришлось прервать, а людей отпустить в отгулы.
На потолке комнаты приезжих образовалось большое серое пятно с желтыми краями. Он уже несколько раз просыпался, но, увидев пятно, снова закрывал глаза. Около пяти он пересилил себя и встал.