За окном белокурая стужа

      Распустила лохмотья свои,

      Я сижу и гляжу неуклюже

      Как проходят мирские деньки.

      Тихо люди по снегу плетутся,

      Им давно предначертаны все их пути,

      Только Разум мой кошкою вьется,

      Обходя все «Обязы» Судьбы.

      Ветер стонет к пощаде взывая,

      Снег сметает следы,

      Все пройдет, медленно, не сопереживая,

      И останутся лишь обходные Столбы.

      В моей душе огонь Джордано Бруно

      В твоей – уголья колдовской печи,

      В моем мозгу пылает схема мира

      В твоем – ученье о небытии.

      Ты говоришь, что хочешь мало,

      Но алчность я ловлю в прикосновении твоем…

      Я, не стыжусь упорства холостого,

      Ты не боишься пламени людского,

      Я говорю всегда, как будто бы один,

      Ты вторишь эхом «Господин»…

      Мы – пара предначертанности глупой,

      Но мы вольны в метаниях своих

      И потому умны от боли до безумья,

      Как дети Сатаны…

      И совершенство буйных мыслей не хранить,

      И не метаться духом слабым,

      И не читать и не писать,

      И не узнать и не познать.

      И слабостью не торговать,

      И в буйстве не метаться.

      И тихо умереть в тюрьме,

      И никогда не сдаться.

      На мне усталость и печаль веков,

      На мне кровь тысяч узников познанья,

      На мне вся тяжесть дураков,

      Незнающих прекрасного метанья…

      Я одинок и молчалив упорно,

      Мне пыткою становится оно,

      И не стерпеть мне более гаданья,

      На ручках бывших мертвецов.

      Мне постоянно мало смерти,

      Бессмертие меня страшит в упор,

      И в ступор гонит.

      Я остаюсь предателем идей,

      Гонцом забвенных мыслей тщетных.

      Мы болью истины рождаем

      И болью к жизни представленья вызываем.

      Нам нет прощения уже лишь потому,

      Что наше «Да» ко встрече с «Нет» готово,

      И потому быть может так уж плево…

      Не знать Сомнения оценок мрачных,

      Не думать о тщеславии другого бытия,

      Любовь, не называть презреньем срамным,

      Не говорить о таинстве Огня…

      Нет, я не знаю больше страхов и мучений,

      Во мне осталась лишь тоска —

      Она, та суть небытия,

      Которая, даруя Вечное тебе,

      Не знает даже о твоем существованьи…

      И тишина Сует уже не режет слух,

      Молчание – вот лучшая цена, за истину,

      Которая, суть, ерунда…

      Ты молча принимаешь грусть?

      И одиночество тебя не беспокоит боле?..

      …Как странно, все такая ерунда,

      Перед вратами Вечного Отца!

      Но что – то все же заставляет жить,

      Кричать и исходить слюной безумия…

      Судьба?!

      О нет, лишь только не она!

      Скорее, лучше уж Твое предначертанье…

      Меня тревожит прошлое веков,

      Но ненавистен смрад традиций,

      Мне не узнать моих отцов,

      Но и не спрятать свои лица.

      Мне дико страшно быть сейчас,

      И ужас ритма убивает,

      Мне б дать хоть толику толков,

      Но ценность вовсе раздражает.

      Когда затихну я во сне,

      Мне счастье