Звонок мобильного едва не заставил его вскрикнуть от неожиданности, любой посторонний звук – словно удар хлыста, когда нервы на пределе.

      – Да! – несколько раздраженно крикнул он в трубку.

      – Филя? – Он сразу узнал этот жеманный женский голосок. Принадлежал он одной из второсортных, но необыкновенно смазливых актрис – его обладательница вовсю «звездила» в дневных сериалах, неизменно играя небольшие, но эффектные роли красавиц-злодеек.

      – Да, – ответил он уже более спокойно. И так он один раз уже сегодня сорвался, стоит закусить удила.

      – Филечка, как хорошо, что я тебя поймала! Мне срочно нужно сделать фотосессию. Меня пригласили сниматься во Францию!

      – Поздравляю, – усмехнулся Филипп и, поморщившись (как хорошо, что она не видит выражение его лица), галантно добавил: – Я всегда знал, что ты добьешься успеха. Так какие фотографии тебе надо сделать?

      – Портрет, и в полный рост, на улице. В разных образах. Я пригласила визажиста и стилиста… Только вот…

      – Что?

      – Фотографии мне нужны уже сегодня! Ты не мог бы быть у меня через полтора часа?

      «А раньше ты сказать не могла, корова бесталанная?!» – про себя мрачно выругался он, а вслух сказал:

      – Конечно, Машенька. Тебе повезло, до вечера я совершенно свободен.

      – А вечером? – кокетливо хихикнула она. – Опять свидание? Наверняка с какой-нибудь топ-моделью?

      «Представляю, что бы она сказала, если бы я ответил честно! – подумал Филипп. – Просто мне необходимо найти престарелого порноактера и кудрявую тетку на роль госпожи с кожаным хлыстом!»

      – Какая ты догадливая. Ладно, я выезжаю. Жди.

      Филипп отключил телефон, зашел в ближайший подъезд и отточенными до автоматизма движениями за несколько минут привел себя в первозданный вид. Грим смыл с помощью специального тоника, парик аккуратно сложил и убрал в рюкзак, отклеил накладные реснички. Еще раз внимательно изучил вдруг показавшуюся бледной физиономию в карманном зеркальце. Машинально вскинул к глазам запястье – и снова вспомнил, что часы сломаны. Вышел на улицу и почти бегом заторопился в сторону метро, где во дворах была надежно спрятана от посторонних глаз его шикарная «Мазда».

      Надо спешить. Бежать, перекусывая на ходу, меняя маски, как актер на бенефисном выступлении. Только торопясь – все равно куда – удается почти не думать. Жить на автомате, работать и не вспоминать о том, что когда-то он был, как и все, обычным человеком с самой обычной жизнью. Обреченным на обычное спокойное будущее рядом с обычной женщиной.

      С необычной женщиной.

      Филипп досадливо встряхнул головой. Воспоминания – как надоедливые мухи. Никак не отгонишь. Ее лицо, ее походка, ее руки. Не сорваться бы при всех, как сделал он это утром, обидев ни в чем не виноватую девчонку. Ее глаза, ее вечно спутанные волосы. Ее имя – как раковая опухоль. Больно ноет, горячо пульсирует в мыслях.

      Филипп давно привык