В зале появился викарий.

      Мы поняли, что он вот-вот придет, еще до того, как увидели его, поскольку разговоры в помещении начали стихать, перешли в деликатное покашливание. Викарий прорезал толпу, и она снова смыкалась позади – так поверхность моря смыкается за кораблем. Он плавно перемещался в своем облачении, как бы очерчивая круг неподвижности, отчего каждый, к кому он приближался, начинал казаться излишне активным, даже истеричным. Люди выпрямлялись, когда он пожимал им руки. Я увидела, как миссис Форбс изобразила нечто вроде реверанса.

      – О чем он говорил сегодня в церкви? – спросила Тилли, пока викарий обходил присутствующих.

      – Сказал, что Господь гоняется за людьми с ножами, если они не слушаются его должным образом.

      Тилли снова понюхала свой бульон.

      – Вот уж не знала, что Бог на такое способен, – заметила она после паузы.

      Порой мне стоило немалых усилий оторвать от нее взгляд. Она казалась почти прозрачной, хрупкой как стекло.

      – Еще он сказал, что, если мы найдем Бога, он всегда нас защитит.

      Тилли приподняла голову. На кончике носа у нее красовалась полоска от крема против загара.

      – Как думаешь, Грейси, кто-нибудь еще у нас исчезнет?

      Я вспомнила о надгробных плитах, и миссис Кризи, и лужайках с пожелтевшей травой в проплешинах.

      – Неужели только Бог нас хранит? Разве без него мы не в безопасности? – не унималась она.

      – Ну, не знаю, не уверена. Я еще толком не разобралась.

      Я наблюдала за ней и перебирала все свои опасения, как бусины ожерелья.