Дожить до рассвета; Сотников; Обелиск; Журавлиный крик; Знак беды (сборник). Василь Быков
Читать онлайн книгу.
он стал старостой, Рыбака не интересовали – факт службы у немцев определял для него все. Теперь, однако, очень хотелось есть, и Рыбак решил на время отложить дальнейшее выяснение взаимоотношений старика с немцами.
– Сядьте, подкрепитесь немножко. Вот хлебушка вам, – с ласковой приветливостью приглашала хозяйка.
Рыбак, не снимая шапки, полез за стол.
– Давай подрубаем, – сказал он Сотникову.
Тот вяло повертел головой:
– Ешь. Я не буду.
Рыбак внимательно посмотрел на товарища, который, покашливая, ссутулился на скамейке. Временами он даже вздрагивал, как в ознобе. Хозяйка, видно мало понимая состояние гостя, удивилась:
– Почему же не будете? Может, брезгуете нашим? Может, еще чего дать?
– Нет, спасибо. Ничего не надо, – решительно сказал Сотников, зябко пряча в рукава тонкие кисти рук.
Хозяйка чистосердечно встревожилась.
– Божечка, может, не догодила чем? Так извините…
Рыбак удобно уселся на широкой скамье за столом, зажал меж коленей карабин и не заметил, как в полном молчании опорожнил миску. Староста все с тем же угрюмым видом неподвижно сидел в углу. Хозяйка стояла невдалеке от стола с искренней готовностью услужить гостю.
– Так, хлебушко я приберу. Это на его долю, – сказал Рыбак, кивнув в сторону Сотникова.
– Берите, берите, детки.
Староста, казалось, чего-то молча ожидал – какого-нибудь слова или, может, начала разговора о деле. Его большие узловатые руки спокойно лежали на черной обложке книги. Засовывая остаток хлеба за пазуху, Рыбак сказал с неодобрением:
– Книжки почитываешь?
– Что ж, почитать никогда не вредит.
– Советская или немецкая?
– Библия.
– А ну, а ну! Первый раз вижу библию.
Подвинувшись за столом, Рыбак с любопытством взял в руки книгу, отвернул обложку. Тут же он, однако, почувствовал, что не надо было делать этого – обнаруживать своего интереса к этой чужой, может, еще немцами изданной книге.
– И напрасно. Не мешало бы и почитать, – проворчал староста.
Рыбак решительно захлопнул библию.
– Ну, это не твое дело. Не тебе нас учить. Ты немцам служишь, поэтому нам враг, – сказал Рыбак, ощущая тайное удовлетворение от того, что подвернулся повод обойтись без благодарности за угощение и переключиться на более отвечавший обстановке тон. Он вылез из-за стола на середину избы, поправил на полушубке несколько туговатый теперь ремень. Именно этот поворот в их отношениях давал ему возможность перейти ближе к делу, хотя сам по себе переход и нуждался еще в некоторой подготовке. – Ты враг. А с врагами у нас знаешь какой разговор?
– Смотря кому враг, – будто не подозревая всей серьезности своего положения, тихо, но твердо возразил старик.
– Своим. Русским.
– Своим я не враг.
Староста упрямо не соглашался, и это начинало злить Рыбака. Не хватало еще доказывать этому прислужнику, почему тот, хочет того или нет, является врагом Советской державы. Заводить долгий