Моисей. Петр Люкимсон
Читать онлайн книгу.
и новые археологические и исторические открытия подтверждали, что исход евреев из Египта на каком-то этапе истории этой страны и в самом деле имел место. Постепенно становился все более ясным и тот маршрут, по которому двигались ведомые Моисеем израильтяне в пустыне; были найдены останки завоеванных ими ханаанских городов. Да и географы, ботаники, зоологи и представители других наук шаг за шагом подтверждали точность описания Библией особенностей жизни в Синайской пустыне.
Все это невольно наводило серьезных исследователей на мысль об историчности, реальности фигуры Моисея. Правда, и сторонники этой точки зрения разделились на две научные школы.
Представители первой, признавая, что в основу рассказа об исходе положены действительно имевшие место события, все же настаивают на том, что у Моисея, возможно, был некий реальный прототип, но не более того. На самом деле, по их мнению, речь идет о неком собирательном образе, вобравшем в себя черты сразу нескольких еврейских вождей, живших и действовавших в разное время. Ну и, разумеется, вдобавок ко всему народная фантазия, а вслед за ней и те, кто составлял книги Пятикнижия спустя несколько столетий после Исхода, приукрасили этот образ, приписав ему множество чудес и деяний, которых он не совершал.
Однако существует и другая научная школа, адепты которой убеждены в том, что Моисей является абсолютно реальной исторической фигурой, вождем еврейского народа, жившим в ту самую эпоху, которая описывается в Пятикнижии. Они не отрицают, что часть страниц Пятикнижия, возможно, содержит в себе элементы народной фантазии и гиперболы, но в целом все, что описано в ней, соответствует исторической правде.
При этом данный базисный вывод этой школы основывается, как говорят ее адепты, на самой исторической логике. Вот как обосновывал эту мысль русский философ А. Волин:
«Как могло произойти, что в языческом, политеистическом мире появился народ с совершенно другой, резко отличной религией? Традиционный ответ гласит: Израиль – это тот народ, которого избрал Бог, чтобы он был или стал Его народом. Я бы сказал иначе: Израиль – это тот народ, который избрал Бога как основу и смысл своего существования как народа и существования каждого его члена как индивида. В этом выборе сыграли свою роль и географические, и исторические, и климатические, и биолого-генетические условия. Но все это не могло иметь решающего значения. Условия эти не слишком отличались от тех условий, в которых находились другие народы этого района, у каждого из которых был свой племенной бог. Да и по своей психологии и складу ума израильтяне библейских времен в массе, наверно, ничем или почти ничем не отличались от соседних и родственных им моавитян, аммонитян, аморитян и даже филистимлян.
Остается лишь одно объяснение: появление религиозного гения с новым представлением о божестве, создавшего новое религиозное учение и внушившего (или пытавшегося внушить) его своему народу…»[4]
Эту же мысль – но в куда более расширенном
А. Волин. Формирование нации. – В кн. «Евреи и еврейство. Сборник историко-философских эссе. Изд-во «Гешер Алия», Иерусалим, 1991, с. 11–12.