Бриг «Артемида». Владислав Крапивин
Читать онлайн книгу.
люди, один вскинул в руке красную тряпицу – видать, сигнал о помощи. А от кого ее ждать? Ожидалось иное: грозная водяная гора с тучей пены на гребне надвигалась на несчастных и готова была смять их, поглотить, сделать так, словно никогда не было на свете этих людей…
– Номер двадцать девять. Копия новой картины знаменитого морского живописца Айвазовского «Девятый вал», – стала объяснять Полина Федоровна. – Я читала в журнале толкование, что девятый по счету вал в череде ураганных волн – самый грозный, он несет тем, кто терпит бедствие, гибель. И все же не совсем неминуемую. Вал может и помиловать несчастных. Это уж какая у кого судьба…
«А у этих какая судьба?.. – застонала под сердцем у Гриши тревога. – Спасутся ли? Сохрани их Господь…»
А разноцветной буре не было дела до крохотных людей. Может, поглотит в пучине, а может, и помилует, но это так – не обратив внимания.
– Такие удивительные краски! – опять донесся голос тетечки Полины. – Конечно, здесь они не так различимы, как в натуре, да и перенести их в точности на маленький кусочек стекла невозможно. И все же какое грозное впечатление, не правда ли?
В колыхании клубов пара волны казались подвижными (не то что башни Амстердама) – медленно вырастали, надвигались…
– Я первый раз вижу это известное полотно в красках, раньше смотрела только на гравюрах… Кстати, оно не столь уж новое, написано три года назад.
– Ну так ведь и стеклянная картинка могла быть изготовлена тогда же. И объяснение к ней, – осторожно заметил Платон Филиппович. – И пока это дошло до нас…
Гриша почуял, что дядечке Платону (как и ему, Грише) не очень-то по душе нравоучительные нотки, которые пробивались в речи Полины Федоровны. Такие же, как в голосе приходящей три раза в неделю учительницы Натальи Евграфовны, которая обучала девочек и Гришу чтению, письму и арифметике. Та была вдовой известного врача Ермилова и очень ученой женщиной. Полине Федоровне тайно хотелось быть такой же.
– Ах, но мы увлеклись. Детям не следует так долго впитывать столь сильное впечатление, особенно незадолго до сна… Что там у нас дальше?
Дальше были венецианские каналы и гондолы, горы Гималаи, портрет знаменитого баснописца дедушки Крылова, схватка с горцами на Кавказе, несколько видов с парками во Франции – они не очень различимы были в поредевших клубах пара… И вот возник вдруг корабль!
Он двигался из неспокойного облака прямо на Гришу – летучий, стройный, с тугими от попутного ветра парусами. Пена крыльями отлетала от острых скул корабельного корпуса. Узкий треугольный парус изогнулся полумесяцем над передней, наклоненной над водою мачтой, которая (Гриша помнил!) называется бушприт.
В корабле было движение! Стремительность! Слияние с ветром! И не беда, что пар уже поредел и рисунок стал размытым (не поймешь даже, сколько у корабля мачт). В этой размытости была лишь добавочная тайна, манящая недосказанность, зов пространства…
– Картина номер восемь. Парусное судно в Атлантическом океане… Ну вот и всё, дорогие мои. Остальное –