Лекции по искусству профессора Паолы Волковой. Книга 1. Паола Дмитриевна Волкова
Читать онлайн книгу.
философа и рыцаря был и поэтому такое барахло, ужасный человек, Синяя борода, как Генрих IV держал при себя философов и рыцарей. Эпоха Возрождения разлита внутри себя. Когда Джулиан Медичи на ступеньках кафедрального собора, во время заговора Пацио закрывает собой Флоренца, он закрывает его не только потому, что тот его брат – он совершает рыцарский поступок.
Во все времена для развития истории необходима элита. Необходимы те, кто творят идеи. Это не аристократы и не короли – это Боттичелли, это Шекспиры, это Леонарды. Это элита – самое передовое сознание, формулирующее время, в котором мы живем. Они обязательно позиционируют себя как рыцари, что служат высшей духовной инстанции – прекрасной даме. Чтобы они не делали, чтобы не творили, для них всегда существовал историко-героический образ. Они пъедесталированы и с этим они аукались с античностью. Это все не просто. Это общество героических людей и героического сознания. История Флоренции и Венеции была в голове любого человека. Они были законодателями мысли. Фридрих всегда опозиционировал себя, как рыцарь и не случайно сказал: «Какой там дом! Приют переносим, пусть смотрит на свою башню. Он у нас один».
Прекрасная дама, рыцари служения, художники, мировая элита и наступает момент, когда история начинает себя позиционировать иначе. Я понимаю, что надоела вам, читая эпоху Возрождения. Но я просто хочу вернуться к этой теме с другой стороны. Она дает нам понять, что делая саму себя, истощает и свои идеи, и свою историю.
Начиная с 17 века, когда был рассвет философии, она переходит на другой этап. Если в эпоху Возрождения художники вбирали в себя все то, что разделяется на виды и жанры, то позднее, когда начинают происходить очень странные вещи, наступает такой момент, что они – художники, вынуждены выражать это другое, новое, историческое время.
Я обожаю 17 век. Посмотрите на эту картину. Это лондонская вещь и когда я ее увидела, у меня ноги приросли к полу. Питер Брейгель «Поклонение волхвов».
Поклонение волхвов
Все другое. Все принципиально другое. Вот тетенька такая фламандская, тупорыленькая – сидит и держит такого странного толстенького младенца.
Поклонение волхвов (фрагмент)
А Иосиф крепкий мужик такой. Дальше происходит следующее. Видите стоят римские воины, которые потом совершат вифлеемское избиение младенцев? Как у них рты раскрыты? Они отделены от этого места. Иосиф стоит, а ему шепчут: «Бери свою бабу и давай отсюда!» Это не Джотто, у которого ангелы на ухо шепчут. Нет, здесь ему на ухо шепчут совсем не ангелы, а односельчане. И это, чуть ли не центральная часть картины.
А какие волхвы интересные. Я когда увидала этот грандиозно написанный розовый пустой рукав… Господа режиссеры, посмотрите, они же все плешивые, подобострастные. Тетка сидит с младенцем и принимает дары, лицемерные странные волхвы. Очень красиво написано, сочетание какого-то