Житиé Святого Валентина. Владимир Пуховцев
Читать онлайн книгу.
этого он повернулся к рабыне державшей тазик с водой и тщательно вымыл руки.
– Спасибо, Лигия, – поблагодарил он рабыню. Вытерев руки полотенцем, которое подала ему другая рабыня, он поблагодарил и её, также назвав по имени.
«Благодарить рабов!?» – мелькнула было в сознании Кратония мысль, но она тут же затерялась в вихре других мыслей.
– Если ты пошутил надо мной, Пронтоний, то твоя шутка – оскорбительное глумление над человеческим горем. Если же ты сказал правду… – гневное выражение лица Кратония сменилось растерянным. Не в силах продолжать от спазма, сжавшего, словно клещами, его горло, он лишь развёл руки в стороны.
Прокул подошёл к Кратонию, мягко и одновременно настойчиво усадил его на ложе.
– Брат не обманул вас, учёнейший. Несколько лет назад я не мог ни передвигаться, ни держать голову так, чтобы она не клонилась книзу. Жить мне было больно! А посмотрите на меня сейчас! – Прокул отошёл от Кратония, давая тому возможность рассмотреть себя.
– Но-о-о… – забормотал Кратоний не в силах продолжать от охватившего его волнения, хотя вопрос, который он хотел задать, совершенно явно читался в его взгляде.
– Меня излечила вера в истинного Бога и человек, научивший меня этой вере, – ответил Прокул на этот немой вопрос.
– Где мне найти этого человека. Я готов заплатить любые деньги за то, чтобы он вылечил моего сына, – нетерпеливо воскликнул Кратоний.
– Деньги не интересуют его, – мягко остановил его Прокул. – Он помогает всем бескорыстно во имя Отца, Сына и Святого Духа.
– Ты… ты… ты христианин? – испуганно произнёс Кратоний. Далеко не все римляне понимали христиан. Принять идею одного бога для римлянина в то время было кощунством. Как один единственный бог может уследить за всем и всеми?
– Да, учёнейший, я христианин и горд тем, что смог отказаться от поклонения богам-идолам! – то, как это произнёс Прокул, та абсолютная вера в свою правоту, которую излучал его взгляд, поразили Кратония настолько, что он не нашёлся с ответом и сидел на ложе, во все глаза глядя на юношу.
– Давай дадим возможность Прокулу насытиться, а потом он отведёт нас к своему учителю, – мягко сказал Пронтоний, обратившись к Кратонию.
За всё время пока Прокул ел, за столом не было произнесено ни единого слова. Пронтоний со своим старшим братом изредка перебрасывались понимающими взглядами, а Кратоний сидел, устремив взгляд куда-то сквозь стену, и на лице его сменяли друг друга то скорбь, то удивление, то надежда.
Когда Прокул встал с ложа и опустил руки в таз для омовения, который ему сразу же заботливо поднесла рабыня, Кратоний вскинулся:
– А примет ли нас твой учитель, если он способен творить такие чудеса?
– Учитель способен на многое, но ему чужда гордыня. Гордыня в Христианстве считается одним из самых главных грехов, – со снисходительностью человека, которому открыто больше чем остальным, и, одновременно мягко и успокаивающе,