Стоп-кадры шли один за другим.

      Потом Шкловский махнул рукой,

      Подошел к книжному шкафу

      И заскользил по корешкам.

      У него, как у Будды, шестнадцать рук,

      Протянутых к полкам.

      Он вылавливает ту книгу,

      Которая ему очень нужна,

      Он открывает ее там,

      Где есть нужная фраза,

      И она тут же входит

      В его монолог, словно

      Не он ее выловил, а она

      Годами этого дожидалась,

      И наконец-то обрадовалась.

      Он умеет все сочетать,

      Его мир сочетаем.

      Его мир разумно смонтирован.

      Цитаты его льнут друг к другу,

      Он не доверяет им

      И одну за другой

      Закрывает книги.

      Шкловский уходит

      Так же внезапно,

      Как и пришел, —

      Шумно вращаясь вокруг оси,

      Улыбчиво и задиристо.

      Через час звонит:

      – Надо договорить, приходите.

      Прихожу, он сидит

      С тростью в углу

      И – «простите, я занят» —

      Додиктовывает жене

      (Одной из трех сестер Суок —

      Серафиме Густавовне)

      Очередную статью —

      Сто строк.

      Этой статье в затылок

      Другая уже дышит,

      Один абзац скользит, как обмылок,

      Другой сам себя пишет.

      Додиктовал, встает и ходит

      По комнатной диагонали,

      Так энергично ходит, будто

      Готовится к метанию ядра

      Или к бегу на сто метров.

      Быстро утихает,

      Садится рядом,

      Трет знаменитую лысину

      Мягкой своей ладонью.

      – Я, знаете, осуществился

      На семь с половиной процентов,

      А был задуман (пауза)

      На все сто двадцать.

      О, как мне было больно

      Услышать