На следующий день я покинула квартиру в приподнятом настроении. На моем плече болталась сумка, в которой лежали запасная пара колгот и выцветший купальник. Волновалась я так, словно мне и впрямь предстояло сдавать вступительный экзамен в университет. Почему-то мне казалось, что быстрыми нервными шагами я приближаюсь к другой, совершенно новой жизни, и, как выяснилось много позже, предчувствие это не было ошибочным.

      До того самого дня мне никогда в жизни не доводилось бывать в ночном клубе, и втайне я, конечно, опасалась, что добровольно иду в притон наподобие тех, которые показывают в американских блокбастерах. Полуодетые красногубые девицы с неустоявшимися моральными приоритетами, пьяные богатеи, охочие до одноразовой любви, и вдруг прихожу я – незабудка со свежевымытыми волосами и в стоптанных туфельках.

      Когда я подходила к клубу «Айвенго», меня била нервная дрожь, и пару раз я была близка к тому, чтобы развернуться и убежать. Успокаивала я себя так: все же объявление об этом конкурсе было опубликовано в приличном журнале; вряд ли мой любимый журнал взялся бы рекламировать публичный дом, куда обманом завлекают доверчивых дур вроде меня.

      – Вы на конкурс? – строго спросил охранник (впрочем, сначала я приняла его за хозяина заведения, потому что на нем был недешевый черный костюм и блестящие начищенные ботинки).

      – Да, – несмело улыбнулась я.

      – Фамилия!

      – Николаева, – проблеяла я, – Анастасия Николаева.

      Он сверился со списком, потом кивнул:

      – Проходите. На второй этаж, потом по коридору четвертая дверь налево.

      Я пошла в указанном направлении и попала прямиком в гримерную, заполненную девушками самых разных возрастов и мастей. Положила сумку на первый попавшийся стул и огляделась по сторонам.

      Не могу сказать, чтобы все присутствующие девчонки были безусловными красавицами. Некоторые из них едва ли даже соответствовали оговоренным в журнале параметрам – кто-то был не слишком высок, кто-то полноват, а отдельные личности давно успели разменять третий десяток. Но попадались и настоящие «фамм-фаталь». Особенно мне запомнилась одна, на вид моя ровесница, гармонично сложенная блондинка с точеным лицом. Это и была Лизка, ставшая впоследствии одной из моих ближайших подруг. Но случилось это намного позже, а тогда я всего лишь отметила, что красота этой девушки подобна удару в солнечное сплетение. Во мне даже проснулось нечто, смутно напоминающее зависть. Будь у меня такое лицо, я бы не растерялась, подумала я. Я бы… Я бы… Да неважно, что именно я сделала бы, – ведь обладательнице такого ангельского личика открыт