Звездочёт (сборник). Николай Александров
Читать онлайн книгу.
за меня?! Это случилось во время спектакля, я тогда играл на любительской сцене народного театра. По сценарию мне предстоял поединок на шпагах, в котором я проигрывал. Моя жена и маленькая дочь сидели в первых рядах. В тот самый момент, когда я упал с бутафорского крыльца, трёхлетняя дочь сорвалась с рук матери, побежала к сцене и с плачем закричала на весь зал:
– Папа! Папа! Папе больно!
Зрители, конечно, смеялись, а жене пришлось вместе с дочерью покинуть зал, затем найти меня за кулисами. И милая моя девочка успокоилась только после того, как увидела меня бодрым и невредимым.
Родительское счастье – это когда нежное, беззащитное, голубоглазое существо забирается к тебе на колени и, прижавшись, замирает; это когда, выходя из дома, после прощального поцелуя жены ты получаешь ещё один и уносишь капельку детской слюны на щеке. И только изредка замечаешь, что будущая женщина испытывает и острит свой язычок на терпеливом наждаке отцовского прощения. Но что делать, философски успокаиваю я себя, другого подручного материала у неё нет, да и быть пока не может. Пусть тренируется, пригодится.
Любимое дитя мы оберегали от сквозняков, однако более всего от дурного, но влиятельного ветра, гулявшего по улицам, неожиданно вырывавшегося из динамиков телевизора и даже из вентиляционной шахты, и только изредка спохватывались, что рано или поздно наступит день, когда нашему нежному созданию придётся вкусить все прелести самостоятельной и отнюдь не сентиментальной жизни. Понимали и то, что неправильно держать её в домашней тепличке, но… беспощадная осторожность родительского эгоизма оказывалась сильнее самых отчётливых педагогических предположений.
Девочке исполнилось одиннадцать лет, за все эти годы она ни разу не огорчила меня ни единым словом или поступком. Но в тот вечер…
В тот вечер я писал, бегая по клавиатуре компьютера бойкими пальцами. Подошла доченька и, обняв меня сзади за шею, спросила:
– Папа, откуда берутся дети?
– Дети? – озадаченно переспросил я и повернулся к дочери, пытаясь заглянуть в её чистую душу.
– Да, дети… у черепашек. У нас две черепашки, живут вместе, а детей почему-то у них нет.
– Они живут в неволе, а черепахи в неволе не размножаются, – ответил я и почувствовал себя очень умным.
Дочь на секунду задумалась, что-то созревало в её маленькой, аккуратно причёсанной головке.
– А у курочек? – она настойчиво глядела на меня невинными глазами.
– У курочек? – опять переспросил я, затягивая паузу. – Из яичек! – и почувствовал себя очень сообразительным.
– Из яичек? – дочь хитро глянула на меня.
– Да, да, – закивал я головой, понимая, что на третьем вопросе засыплюсь. – Ты расспроси у мамы, она лучше тебе объяснит…
Сказать по-честному, где-то в глубине души мне думалось, что дочь всё знает, и эта крайне щекотливая тема как бы уже исчерпана. Понятно, что я спасовал, переведя стрелку на жену, хотя и понимал, что благородством здесь и не пахнет.
– Мама! – громко и, как мне