Не будет вам ни в чем ни меры, ни преграды;

      Чем ни захочется полакомиться вам –

      Все смело на лету хватайте здесь и там,

      Что послужить вам может для отрады!

      Не надо лишь робеть и выбор свой стеснять.

      Не радостей я жду, прошу тебя понять!

      Я брошусь в вихрь мучительной отрады.

      Влюбленной злобы, сладостной досады;

      Мой дух, от жажды знанья исцелен,

      Откроется всем горестям отныне:

      Что человечеству дано в его судьбине,

      Все испытать, изведать должен он!

      Я обниму в своем духовном взоре

      Всю высоту его, всю глубину;

      Все счастье человечества, все горе –

      Все соберу я в грудь свою одну,

      До широты его свой кругозор раздвину

      И с ним в конце концов я разобьюсь и сгину!

      Старался разжевать я смысл борьбы земной

      Немало тысяч лет. Поверь ты мне, мой милый:

      Никто еще, с пеленок до могилы,

      Не переваривал закваски вековой.

      Весь этот свет, все мирозданье –

      Для бога лишь сотворены;

      Себе он выбрал вечное сиянье,

      Мы в вечный мрак погружены;

      А вы – то день, то ночь испытывать должны.

      Но я хочу!

      Я понимаю это;

      Боюсь я за одно, в одном лишь мой протест:

      Ars longa, vita brevis est[1].

      Позвольте вам сказать словцо совета:

      Коль уж на то пошло, сыщите вы поэта, –

      Пусть мыслью в небе он парит

      И все возвышенное света

      В особе вашей пусть осуществит:

      Отвагу пламенную львов,

      Оленя быстроту,

      Испанца огненную кровь,

      Норвежца прямоту.

      Пускай найдет он тайное искусство

      С коварством согласить возвышенное чувство,

      По плану вам составить идеал,

      По плану вас влюбить не затруднится;

      Ну, словом, если б мог тот идеал явиться,

      Ему б я имя Микрокосма дал.

      Что ж значу я, коль не достигну цели,

      Венца, к которому стремится род людской,

      К которому и сам стремлюсь я всей душой?

      Ты значишь то, что ты на самом деле.

      Надень парик с мильонами кудрей,

      Стань на ходули, но в душе своей

      Ты будешь все таким, каков ты в самом деле.

      Да, вижу, что напрасно я собрал

      Сокровища познания людского;

      Не нахожу в себе я силы снова,

      Когда свести я счеты пожелал;

      Ни на волос не выше я, не ниже

      И к бесконечному не ближе.

      Привык смотреть на вещи ты, мой друг,

      Как все на них вы смотрите;