Лёгкой походкой, словно играя,

      Будто – чуть-чуть дразня,

      Ты подошла к остановке трамвая

      Из пелены дождя…

      Ты подошла, и Мир изменился,

      Как-то внезапно, вдруг…

      Мир изменился, ты только – смеялась.

      В плотном кольце подруг…

      Гром прогремел, и Боги проснулись,

      Словно зачем-то, для.…

      Наши трамваи вновь разминулись —

      В той пелене дождя…

      Серые вечерние облака, серые глаза – с лёгкой и таинственной поволокой.

      Розовая нитка зари – на востоке.

      Маленькие, до безумия нежные, карминные губы…

      Разорванная ночная сорочка – у кровати – разместилась неловко.

      Забыть всё это – очень трудно.

      Холодным утром…

      Трудно? Да, что там! Просто невозможно, братцы мои!

      Не забыть, хоть тысячу лет проживи!

      Поэтому, мы сейчас выпьем с вами – крепко, как и всегда…

      Захмелеем, споём, потом каким-нибудь пэдорастам начистим морды – до крови…

      Выпьем и распрощаемся – почти навсегда.

      Долбаные города…. Или – года?

      Извините, но всё – даже самое хорошее – когда-то заканчивается.

      Даже берёзовые брёвна – в плоты – сплачиваются.

      Мы с вами славно ходили – по всем морям нашей глупой планеты…

      И, постепенно, в настоящих мужчин превращались мальчики.

      Мы – ходили, и в наши рваные паруса всегда дули только добрые ветры – при этом.

      Тёплым светом…

      Дальше – уже – без меня…. Плывите, и семь футов вам под килем!

      Так получилось, что у меня нынче своя, личная – Богиня…

      Не забывайте – нас! И если, больше негде будет – зализывать ваши благородные раны,

      То заходите – всеми вашими бригантинами – в нашу тихую гавань, на веки и отныне.

      Заплывайте…. Не обращая внимания на то, что, мол, поздно – или рано.

      Сердце – рваная рана…

      Мы вас встретим на берегу: я и моя – Богиня…

      Навеки и – отныне.

      Отныне…. Богиня…

      Однажды, миллионный раз касаясь твоих губ…

      В смысле, только сегодня касаясь – миллионный раз твоих губ,

      Я пойму – как же люблю тебя,

      На закате

      Миллионного дня.

      Однажды, миллионный прохожий,

      Поражённый твоей красотой – как проказой,

      Вдруг, споткнётся и умрёт – сразу,

      На закате миллионного дня,

      Испепелённый моим праведным взглядом…

      Знать, так надо….

      Это было – вчера?

      Поэтому ты – в моей постели?

      Уже практически тридцать лет?

      Лишь – с дневными перерывами?

      Вот, оказывается, почему

      Я так не люблю светлое время суток…

      Наше любимое ложе – море из незабудок?

      Я