Костры Фламандии. Богдан Сушинский
Читать онлайн книгу.
раз и есть настоящее убиение жизни. Ибо на самом деле смысл человеческого жития как раз и рассчитан на такое мерное течение, в такой вот сельской тиши, на берегу реки, посреди полей. Где есть время, никого не убивая, никому не завидуя и никого не преследуя, задуматься над сущностью своего бытия, чистотой помыслов и добротой души.
– Опомнитесь, князь. Клянусь пером на шляпе гасконца, что сказать мне такое не решился бы даже этот старый ксендз.
– Ему проще, он и так уже давно уединился и отрешился от мирской суеты. А мы все еще суетимся, пытаясь умерить грехи наши; все еще надеемся найти успокоение, пребывая при этом вне молитв и вне монастырей.
– Э-э, взгляните, – молвил мушкетер, прерывая словесное самобичевание Одара, – кажется, он опять осеняет реку своей крестной успокоенностью!
Ксендз действительно снял нательный крест и широкими, размашистыми движениями перекрестил бурлящий, подступающий к подножию холма, к его ногам, водоворот. А затем, сложив ладони у подбородка, углубился в молитву.
– Да простятся мне грешные слова, мой князь, – негромко произнес д’Артаньян, – однако убеждать меня в том, о чем вы только что говорили, так же бессмысленно, как этим крещением пытаться успокоить и вернуть в свои берега осатаневшую реку. Да вы никогда и не решитесь уединиться здесь. Разве что к глубокой старости, которая все равно, так или иначе, уединяет каждого из нас, независимо от того, находимся ли мы в лесном хуторке или в центре Парижа.
– Вот оно, оказывается, в чем дело! – въедливо улыбнулся князь. – Своими проповедями вы уже завуалированно отговариваете меня от решения остаться в этом глухом сельском имении.
– Считайте, что разгадали мой замысел. Но повторяю: вы ни при каких обстоятельствах не решитесь уединиться здесь, обрекая себя на полумонашеский способ существования.
– Вынуждаете оспаривать ваше мнение, лейтенант? Доказывать, что я способен на подобный вид существования? В буквальном смысле провоцируете на то, чтобы я прямо сейчас объявил: «Уединенность меня не пугает, я навсегда остаюсь в Ратоборово!». Не скрою, что в таком случае, лейтенант, у вас может появиться союзница.
– В лице молодой графини Власты Ольбрыхской, понятное дело, которой хотелось бы видеть рядом с собой такого красавца-супруга, опору в хозяйственных делах и надежного защитника.
– Видите, как просто прочитываются подобные мысли. Сознаюсь, что против вас двоих мне не устоять.
– Наоборот, увидев в моем лагере такое подкрепление, вы станете сопротивляться еще упорнее. Но успокойтесь: я не собираюсь оставлять вас в этом имении, как раненого друга – на поле боя. Не на таких традициях воспитан. В действительности, я всего лишь пытаюсь понять, способны ли вы на подобный поступок.
– Почему бы вам не задаться вопросом: а способны ли на него вы сами?
– Справедливое замечание, – признал мушкетер. – Так, может быть, вступая в спор с вами, я на самом деле, упорно пытаюсь спорить с самим собой?
– Наверняка