Если смерть проснется. Андрей Валентинов
Читать онлайн книгу.
Его убили сразу, и на мертвом молодом лице навсегда застыла усмешка – Кей смеялся в глаза убийцам. Его сыну не придется уйти так легко. Что ж…
Войчемир медленно встал, поправил рубашку, отряхнул налипший на одежду мокрый песок и засмеялся. Боль не отпускала, в висках пульсировала кровь, пальцы сковал холод, но Кей Войчемир смеялся, словно вокруг были не глухие стены, а озверелые лица врагов. Он чуть было не сдался, чуть не забыл, кто он и как должен держаться. Ничего, те, кто следит за ним, не услышат больше ни стона, ни крика! Снова вспомнился Хальг. «Ты – воин быть, маленький Войча! Воин не всегда побеждать. Воин может погибнуть, но это легко есть. Попасть в плен – трудно есть. Над тобой будут смеяться. Тебя будут пытать. Это страшно есть. Боль вытерпеть трудно, но можно. Вспоминай – человеку всегда что вспомнить есть! Пусть ты будешь отдельно, боль – отдельно. И тогда ты победишь, маленький глюпий Войча!»
Войчемир усмехнулся – наставник прав и в этом. Человеку всегда есть, что вспомнить. Здесь, в сыром порубе, Войча часто вспоминал Ольмин, вспоминал отца, мачеху, приятелей, с которыми вместе пировали и ходили в походы. Но такое мог вспомнить каждый. У него же есть тайна – его тайна, которую довелось узнать в мертвом Акелоне. Братан Рацимир, конечно, считает себя семи пядей во лбу, его же, Войчу – теленком, о которого не хочется кровавить меч. А дядя – покойный Светлый – думал иначе. Все-таки он послал в Акелон его, Войчемира! И теперь лишь они с Ужиком знают о Зеркале, Двери, Ключе…
Войче представилось лицо Светлого – такое, каким он видел его в последний раз. Что бы он сказал дяде, доведись им встретиться сейчас? Если б это случилось сразу по возращении, Войча наверно бормотал бы что-то невнятное про нав и Змеев, а затем толкнул бы вперед Ужика, дабы тот объяснил все путем. Но теперь разговор получился бы другим. Он сказал бы Светлому…
Войчемир закрыл глаза, и ему почудилось, что дядя слышит его. Ведь души не покидают навсегда этот мир! Они возращаются – с добром или с бедой. И разве может быть спокойной душа Светлого в Ирии, когда здесь, в Ории, началось такое! Может, дядина душа слышит его, Войчу? Если б он мог, он рассказал бы… Нет, вначале он сказал бы о другом. Ни разу они не говорили со Светлым о прошлом. Теперь бы – пришлось. Дядя убил его отца – и пусть их души рассудят Дий и Мать Сва! Но, если Рацимир не лгал, Светлый должен был убить и его, Войчу. Он не сделал этого. Он держал племянника подальше от державных дел, на многие годы услал в далекий Ольмин, затем сделал простым десятником – но все же оставил в живых и воспитал, как Кея. А значит, Войчемир ему обязан, а долги надлежит платить. Что он может сделать? Будь дядя жив, он сказал бы ему, что им с Ужиком удалось узнать тайну. Пусть не всю, пусть только краешек. Но уже и так ясно – это страшная тайна, недаром ее прятали так далеко, так надежно. Секрет, спрятанный где-то среди Харпийских гор, может быть полезен для державы – но может быть и опасен. Поэтому он, Войчемир сын Жихослава, ничего не расскажет ни о Двери, ни о Ключе. И не только из-за опасности –