Одуванчики в инее. Маргарита Зверева
Читать онлайн книгу.
мне кажется, что до таких глубин это потепление будет идти еще довольно долго. И, может, даже когда оно дойдет, будет не таким ощутимым. Я видел фильм, в котором у некоторых рыбин, страшных, как смерть, на лбу болтаются фонарики. Ты видел таких? Ты мог бы сфотографировать хотя бы одну, если у тебя есть подводный фотоаппарат? Я уже нарисовал портрет такого миленького чудовища, но хотелось бы удостовериться, что все как надо. Вообще-то я хотел подарить этот рисунок тебе, чтобы он висел в твоей каюте, но если ты хочешь кого-нибудь посимпатичнее, то я могу нарисовать, например, дельфина. Только скажи, какого ты хочешь, там же тьма-тьмущая разновидностей…»
Вдруг в мою дверь кто-то постучался, кто, судя по стуку, был явно не мамой. Я вздрогнул и лихорадочно запрятал письмо в ящик стола.
– Да? – крикнул я и встал, потому что гостей надо встречать стоя.
Зашла Гаврюшка. Она выглядела смущенной. Почему-то она всегда поначалу выглядела смущенной, даже если она приходила в гости к кому-то, кого она знала тысячу лет. Как меня. Потом она оттаивала, расходилась и становилась сама собой, резвой девчонкой-мальчишкой с длинной темно-русой косой, единственным женственным признаком, на который смогла уломать ее мама. На Гаврюшке были отрезанные выше колен джинсы, разноцветная майка и разношенные кеды, а на руках висела уйма плетеных фенечек. Она оглянулась, хотя дверь была уже плотно закрыта, достала из рюкзака помятую бумажку и протянула ее мне. Для того чтобы подчеркнуть важность передаваемого, она широко раскрыла глаза и слегка кивнула.
– Семь часов в подвале второго подъезда. Не опаздывать, не торговаться. КК, – прочитал я вслух. – Да-м, не жирно и нахально. В принципе характерно. И вообще-то я написал «на нейтральной территории».
– И что такое КК? – ткнула в бумажку Гаврюшка.
Я пожал плечами.
– Ну, если прочитать по буквам, то получается… Получается…
Мы посмотрели друг на друга и расхохотались.
– Вот дураки-то! – обрадовался я. – Ладно, за это я прощаю им их подвал. Пока они могут еще диктовать свои условия. Потому что мы от них что-то хотим. Но скоро они запляшут под нашу дудку.
– Почему ты так думаешь? – усомнилась Гаврюшка. Лицо ее отражало ошеломляющий закат за окном.
– Потому что мы предложим им самую лучшую игру на свете, – сказал я, скомкал бумажку и бросил ее в мусорное ведро под столом. – Главное – успеть вернуться до ужина.
Посреди промозглого бетонного помещения с капающим потолком стоял деревянный стол под желтой лампой, грустно болтающейся в этой безотрадной каморке. По обе стороны стола стояли два стула, и на них сидели я и Борька Захаркин, уперто смотря друг другу в глаза, как два быка. За нами толпились наши ребята. Помимо близнецов Тесла, из-за Борьки на меня таращились с недобрым выражением лица красавица Машка, сестра самого Борьки. А еще совсем не красавица ее подружка Женька и спортсмен, комсомолец и просто красавец Давид.
Давид обычно отсутствовал почти всю