Кубанский хмель. Мюзикл. Виктор Васильевич Дрожжин
Читать онлайн книгу.
Алёша не зная чем ещё утешить друга.
– А, ты – то откуда знаешь, какие они. Что тоже обжёгся? – с улыбкой парировал Егор.
– Да откуда ж мне знать. Эт, я так, к слову. Чтоб тебя утешить. А, то ты весь как увядший мандарин. Смотреть не хочется, – участливо глядя на друга, пробормотал Алёша.
– Да мне и самому на себя противно смотреть по утрам. Так бы и дал по носу, чтобы в себя прийти, – ответил Егор джмякнув по струнам.
– Что, и на звонки не отвечает? – вновь допытывался Алёша.
– Сразу отключает «сотик», как увидит кто звонит, – с грустью отозвался Егор, благодарно глядя другу в глаза. – И всего – то делов, что выпью грамм стопятьдесят после работы. А, ей, видите ли, вообще, не пей. Тоже мне борец с пьянством и алкоголизмом, – досадливо скрипнув стулом, глянул, на бутылку с коньяком стоящую на столе, Егор.
– А, ты знаешь что? Возьми, да и закрути роман с какой – нибудь красавицей из моей танцевальной группы. От чего заболел, тем и лечись. Клин, клином вышибают. И, потом. На твоё творчество такие переживания очень плохо влияют. Ты ничего не пишешь и не сочиняешь. Эдак, ты скоро всем надоешь с одними и теми же, пусть и талантливыми, своими песнями. Надо работать, работать и работать, как говорил наш великий русак Михайло Васильевич Ломоносов, – патетически закончил свою речь Алёша.
– Это когда он говорил? – удивлённо глядя на друга, спросил Егор.
– Не знаю когда, не знаю где, не знаю кому, не знаю зачем, но говорил. И явно не тебе Егор, который с высоких гор, – ухмыльнулся по доброму Алёша, – знаю только, что работа от всего лечит. Даже от безнадёжной любви. Ну, давай, наливай, а то фуражка болит, – кивнул он на початую бутылку коньяка. Егор потянулся, взял бутылку налил Алёше и себе грамм по сто, и протянул стакан другу. Они чокнулись, выпили стали закусывать дольками разрезанного апельсина, а следом ветчиной, хлебом и квасом, невесть откуда взявшимся здесь. Едва Алёша потянулся к бутылке, чтобы налить ещё коньячку, как дверь «музыкалки» отворилась и вошёл мужчина лет пятидесяти пяти с гладко выбритой головой и лицом, в великолепном костюме и, с таким же великолепноуверенным выражением всей своей наружности.
– Вот тебе и яйцеголовый, хотя и почитатель твоего таланта, – в спокойствии духа пробурчал Алёша, как бы вполголоса. Однако пришелец, на удивление, не обиделся, а даже наоборот, улыбнулся и вежливо поздоровался за руку с обоими.
– Надеюсь, я вижу перед собой своих кумиров? – вежливо метнул «леща», гость. Вы, Егор Завьялов. Талантливый автор и, талантливый же исполнитель своих собственных песен. И не пытайтесь возражать. Я закончил консерваторию имени Петра Ильича Чайковского по классу флейты. И, уж поверьте, кому, как ни мне знать, что такое хороший звук и чудесная мелодия. О стихах ваших, я уже и не говорю. Они выше всяческой похвалы. А, вы – обратился он к Алёше, – талантливый постановщик танцев к песням Егора, Алексей Пятницкий. И, фамилия – то у вас, какая знаменитая. —
– Знаю,