Сегодня стал любить я мир и жизнь

      Мне это странно. Честно. Не умел я.

      Вот так вот взять и сердце подружить

      Со всем, что есть вокруг и мне дано служить.

      Как будто вылез прям сейчас из подземелья.

      Нет, я все знал и восторгался-то и раньше

      Вот только красок будто мне не доставало.

      И это все уже как бы без фальши.

      Смотрю на мелочи и вижу дальше

      Без суеты, оценки и забрала.

      Мне не хватает времени для сна.

      Но как же быть? Не успеваю жить.

      Что делаешь?

      – Ваяю, брат.

      – Пойдем со мной.

      – О, нет, я так измотан

      – И чем же?

      – Мир достал меня.

      – Да, плюнь на все.

      – Я лучше тут… в покое.

      – Ну что ж, пойду.

      – Иди, оставь меня.

      Ушел, вернувшись только через годы.

      – Ну, здравствуй брат,

      О как же ты был прав.

      Обрыдло все.

      Плесни-ка, братец, чаю

      А как тут ты?

      – да, так… Я рисовал

      – Что наваял?

      – …про мир. Я так скучаю.

      Ничтожен век,

      Что с каждым днем короче.

      Успеть бы всё. Но как-то невпопад

      Возможности, желания и прочее.

      А жить так хочется на все и во сто крат.

      Да, я псих, и не только лишь я.

      Много нас разбрелось в белый свет.

      И если собрать всех как встарь у огня,

      Окажется так, что нормальных уж нет.

      О, Солнце, брат светил небесных!

      Скорей проснись и взвейся ввысь,

      Зарей кровавой обернись

      И светом ярким озарись.

      Умчись от колыбели тесной,

      Стрелою пламенной взметнись,

      В бездонном небе раскались

      И в центре купола взорвись.

      Избавься от оков железных,

      От пленных чар освободись,

      С Землею-матерью простись

      И в небе тленном растворись.

      От ласки сонной оторвись.

      Ночь отступила, оглянись.

      Я жду восхода! Появись!

      О, Солнце, брат светил небесных!

      У каждого есть в жизни времена,

      Когда, сидя задумчиво, беспечно,

      Направив взгляд к вселенной, в бесконечность,

      Мы не находим главного звена.

      Бокал вина.

      Уже до дна.

      Осушен вновь.

      Гремят тосты. Я добр и весел ныне.

      Пока в груди не забурлила кровь.

      Пока не впал я в трезвое унынье…

      Сейчас я пьян. На ласку уповаю.

      И ты со мной, прижавшись ко спине.

      Твой поцелуй я сладкий запиваю,

      Купая мысль в багряном сём вине.

      Я как во сне…

      Опять во мне

      Огонь пылает.

      Но не пойму я все ж чия вина.

      Что в мире том, что жизнь напоминает,

      Так главного я не нашел звена…

      Звездное небо в ночи белизной.

      Острые камни скрипят не по мне.

      Бьется ручей будто в нише пустой,

      Все забывая в печальной возне.

      Он зная, что смерть впереди, ну и что ж,

      Бросается в бездну, на жгучие камни,

      На верную гибель…

      Глупец?

      Не похож.

      И все ж.

      Самоубийство его очень странно.

      Он в миг от тоски избавляется бранно,

      От глупых сует, от пузырчатых дум.

      Быть может его вдохновляет тот шум,

      Что крику подобен в предсмерт долгожданный.

      Дождь, дождь, дождь льет в окно.

      Нам больше увидеться не суждено.

      Дождь