Эрон. Анатолий Королев
Читать онлайн книгу.
сти о гражданской войне. Еще больше досталось позднее моему сатирическому роману «Рай зимой», который в издательстве «Советский писатель» был так сокращен и переформатирован, что превратился в комическую хохму «Вечная зелень». Обе книги прошли практически незамеченными, так они были загодя отретушированы… Причем я сам – сам! согласился с пожеланиями редакторов и не смог защитить свои тексты от правки, вот что меня больше всего угнетало.
Если коротко: после долгих раздумий я пришел к решению больше ни под каким соусом не поддаваться напору цензуры. И первым делом заточил в ящике стола свою повесть «Гений местности», героем которой был пейзажный парк на протяжении 300 лет русской истории. Я решил не показывать парк ни в журналах, ни тем более предлагать рукопись столичным издательствам.
Баста!
В тогдашнем СССР это решение означало одно – тебя никто и никогда не будет печатать. Что ж, буду писать в стол… Примерно таком мрачном настроении я приступил в июле 1988 года к роману, у которого еще не было точного названия и каковой я тогда обозначил рабочим именем «Метроград». Мне думалось, что на писание книги уйдет года два, но ушло в два раза больше – 5 лет! Я закончил работу над рукописью лишь в октябре 1993 года, – в общей сложности я прожил в трудах над романом ровно 375 дней, год с хвостиком.
Между тем окончание работы совпало с нарастающими переменами в стране, как раз в эти дни был обстрелян из танков Белый дом, где размещался парламент, да и всесильная компартия, а вместе с ней и цензура давно потеряли прежнюю силу, но! Но я понимал, что даже если все идейные препоны для публикации романа будут устранены, останутся главные преграды: власть классических традиций и элементарная деспотия обывательских вкусов. А раз так, то мой новаторский роман будет просто не понят, не воспринят, отторгнут… К тому времени он наконец обрел название «Эрон», что означает бег времени.
Между тем я чуть-чуть забежал вперед.
Вернемся обратно в эпоху распада СССР, в начало 90-х годов.
Так вот, к тому времени моя принципиальная установка писать в стол потеряла свой стоический смысл: теперь можно было печатать все, что написано.
Мое творчество внезапно оказалось востребованным.
А необычность моих текстов вдруг пришлась ко двору.
Первыми новую гибкость продемонстрировали литературные журналы. В 1990 году ленинградский журнал «Нева» публикует мою повесть «Гений местности» (она была встречена критикой на ура), а журнал «Знамя» – о котором я даже и не мечтал – вдруг весной 1991 года присылает письмо с просьбой что-нибудь предложить для публикации – такой резонанс получило мое питерское повествование о парке.
Завороженный лестным майским письмом из главного литературного журнала Москвы, я прервал работу над «Эроном» и залпом, за лето написал повесть «Голова Гоголя», весьма шоковый текст, который был так же стремительно принят к публикации, опубликован в 1992-м, и фактически сделал мне имя в тогдашней литературе. Я стал в журнале желанным автором, чуть ли не любимчиком, и редакция пошла на беспрецедентный шаг – анонсировала на 1994 год мой «Эрон», роман, который еще никто не видел в глаза!
Инициатором публикации стал новый редактор журнала, критик Сергей Чупринин. «Я ставлю ваш роман на лето», – сказал он мне по телефону, на что я ответил, что роман еще не окончен – хотя, хотя я уже вышел к финальным страницам.
И вот 31 октября 1993-го – уф, – поставлена долгожданная точка, но!
Но, друзья, я писал свой роман по старинке от руки – шариковой ручкой на листах писчей бумаги, и вот они передо мной: 1073 страницы. Эту гору, сложенную в трех толстых папках, еще предстояло элементарно перепечатать на пишмашинке – минимум год работы! – а журнал уже анонсировал публикацию.
Как быть?
Осмыслив ситуацию и понимая, что эту махину, объемом примерно в 55 авторских листов, (книга объемом с «Улисс» Джойса), журнал физически не сможет издать, я выбрал из массива текста 11 глав из числа написанных 33.
11 глав, на мой взгляд, вполне адекватно и репрезентативно представляли сжатый и энергичный сгусток большого романа. За три месяца авральной работы я отпечатал журнальный вариант «Эрона» и – хорошо помню – 24 января 1994 года отвез роман в редакцию. В нем было 500 страниц на машинке (если точно – 492).
Дальше все шло, как в солнечном сне.
Через две недели, в середине февраля, Чупринин сообщает мне, что роман принят, хотя сам он успел прочесть только половину… В марте роман уже полностью прочитан всеми членами редколлегии и ставится в ближайшие 7-й и 8-й номера «Знамени». И вот я держу в руках свежие выпуски журнала – счастливый миг для писателя.
На этом чудеса кончились, и наступил час расплаты.
Тогдашняя критика с редким единодушием встретила роман «Эрон» в штыки, в общей сложности было опубликовано около 30 рецензий, откликов, реплик, реакций, шпилек, негативных упоминаний в обзорах плюс круглый стол в журнале «Вопросы литературы», специально посвященный разносу моего текста… Оказалось, что я написал скандальный роман, о чем я, каюсь, не подозревал.
Как говорил