Служба на купеческом корабле. Фредерик Марриет
Читать онлайн книгу.
и всегда спал подле люльки своей маленькой госпожи. Малютке тоже пришлось Дать новое имя.
– Она сокровище, выкинутое океаном, – сказал Форстер, целуя красивую малютку. – Будем же звать ее Амбер – янтарь.
Однако предоставим ей расцветать в невинности и чистоте и перенесем внимание читателя к другим сценам, происходившим в одно время с описанными нами.
Глава III
Так вышло, что Никлас Форстер, о котором мы уже упомянули, перед свадьбой находивший, что жена вполне соответствует его фокусу, скоро оказался близоруким больше, чем следовало бы быть оптическому мастеру.
Какими бы прелестями не отличалась миссис Форстер в эпоху заключения их брачного союза, в то время, о котором говорится в нашей истории, она не могла похвалиться большой привлекательностью. Это была худая маленькая женщина с острым носом и хорьковыми глазами, подозрительная, ревнивая, часто недовольная; ее главное занятие, почти наслаждение, состояло в придумывании проступков мужа; с утра до ночи ее пронзительный голос слышался на всю улицу. Средства позволяли Форстерам иметь только одну прислугу (конечно, миссис Форстер не позволяла ей лениться), которая редко оставалась к их доме дольше месяца, и ничто, кроме немедленно грозящей смерти от голода, не заставило бы девушку предложить свои услуги этой хозяйке дома.
Никлас Форстер, на свое счастье, обладал очень странным темпераментом: ничто никогда не могло вполне рассердить его. Он вечно думал о чем-нибудь постороннем, и когда поступки или речи его жены вызывали в нем вспышки гнева, новое течение мыслей скоро изглаживало из его ума причину этого неудовольствия. Однако, раздумывая о таких припадках, он невольно говорил себе, что будет спокойнее, когда небо отзовет миссис Форстер в лучший мир. Наконец эта идея вполне овладела его воображением. Вечные волнения жены до такой степени нарушали его планы, что, видя невозможность выполнить их, он мысленно откладывал все, что считал важным, на то время, когда миссис Форстер умрет.
– Ну, мистер Форстер, скоро ли вы явитесь к обеду? Бее остынет. (Обед состоял из холодной бараньей лопатки). Или вы совсем не желаете обедать? Бетти, убери со стола; мне нужно дело делать, и я больше не стану ждать.
– Иду, иду, дорогая, только пружину нельзя бросить, – продолжая работать и приставив к глазу увеличительное стекло, ответил Никлас.
– Идите! И Рождество идет, а обед уходит, могу это сказать вам.
Никлас, у которого не было недостатка в аппетите, знал, что раз баранина отправится в буфет, будет трудно извлечь ее обратно, а потому отложил часы и вошел в комнату.
– Вот и я, дорогая, мне жаль, что я так долго заставил тебя ждать. Батюшки! Да ведь баранина-то, действительно, совсем холодная, – сказал Никлас, отправляя в рот большой кусок мяса и совсем забыв, что уже он два раза обедал этой же самой лопаткой. – Я чиню отличные часы мистера Тобина, но, кажется, мое приспособление, когда я его закончу…
– Закончишь, нечего сказать! –