Русская национальная мысль. Том 4. Небольсин Евгений Анатольевич
Читать онлайн книгу.
две правды, в гармоничном сочетании утверждают живое на Земле. Бог в любом случае будет, что там творится на Земле – не важно совсем. А вот в земных условиях совсем иначе – жизнь может прерваться. То есть послушание у ближнего ради простого пребывания на Земле. Никакой конфронтации и противостояния. Послушание ради спасения тех, у кого это послушание верующий несёт – лишь бы быть проводником Божественных Энергий в пределы этой реальности, обусловленный его единством с Творцом в исихазме. А само вторжение Божественного в окружающую реальность преображает её, автоматически стимулирует живительный порядок в общежитии – тогда всё встаёт на свои места. Мы как бы несем на себе кувшин, наполненный радостью и подчиняемся законам для того, чтобы не расплескать его. Вот чем берёт Россия. Также Бог является нам в самых различных формах, но это многоразличность не мешает самому важному – экспансии Бога на Землю. Так в Ветхом Завете Бог явился патриарху Аврааму в виде трёх Ангелов, пророку Моисею в виде неопалимой купины, а на горе Синай Он был облаком. Не форма важна для нас, а сущность. Через внутреннее содержание явления – через Сущность мы распознаем Творца.
Так как мы всегда были страной много конфессиональной, то эта крайность в сторону Божественной отрешённости православного монаха от мира сего, от его многоразличной суеты, наделяет всё общество в целом единящим влиянием. Ведь каждая конфессия на основе многовекового опыта богообщения специализируется на некотором уникально способе приобщения к Божественному. То есть через какое-то свойство или грань Его сообщество наиболее удачно входит в Его Лоно и этот путь ко Творцу запоминается как священный живоносный опыт, а потому более стимулирован сообществом, причастным к Богу таким вот уникальным способом. Но все эти свойства или грани Божественного, через кои сообщество имеет счастье войти в отношения с Богом, всегда стоят в определённой структуре субординации Божественного, на самой вершине которой стоит жертвенная любовь, испытанная на Голгофе18, приобщаясь к которой православный монах приобщался автоматически ко всем остальным Божественным свойствам в лице всех религиозных конфессий, гармонично вписывающихся в общий организм многонационального государства. Поэтому, прежде чем начинать экспансию, запускают вирус в умы, в святая святых, и если русское духовенство не в силах противостоять (по нерадению или ещё по какой-нибудь причине), так сразу же шаткая гармония нарушается, ибо обретают значимость различия в образе приобщения к Богу, а потому неизбежно активируются силы, ведущие к неизбежности войн19. На русских иконах сие изображено очень точно. Если вы заметили, как изображена твердь земная, то вероятно догадались, что ходить по такой тонкой кромке, не провалившись в бездну, можно лишь в одном случае – быть такими, как те, кто на этой хрупкой тверди изображён, то есть святыми. В России после того, как был переведён на русский язык трактат «Протоколов сионских мудрецов», так