У меня, Садчикова Алексея, в этот день был законный выходной. Фамилия у меня известная, но я не родственник знаменитого сыщика. Просто мы однофамильцы, но по профессии я, также, как и он, слыл сыщиком. Повседневная рутина затягивала, приходилось находиться на работе допоздна и вот, в кои веки, я получил законный выходной и сейчас сидел с ребёнком, делали уроки.

      – Как ты сидишь? Сядь прямо и не грызи ручку. Поделить двенадцать яблок на четыре части очень просто. Возьми мысленно трёх друзей, дай каждому и себе тоже яблок, чтоб всем досталось поровну. Вот у тебя яблоки и поделятся, а затем посмотри, сколько каждому досталось?

      В этот момент раздался телефонный звонок. Я взял трубку, и голос дежурного сообщил:

      – Убийство в баре «Наташа». Оперативники все заняты. Начальник просил вызвать тебя с выходного дня, чтобы ты занялся расследованием. Там сейчас находится участковый.

      Мой непосредственный начальник майор Гаврилкин – человек непредсказуемый и без чувства юмора. Ослушаться его означало попасть в опалу. Последствия могли быть самыми печальными.

      Пришлось идти к соседке и просить, чтобы присмотрела за сыном. Жена находилась на работе, и должна прийти с минуты на минуту. Часы показывали девятнадцать без четверти.

      На своей машине я довольно быстро доехал до бара. У входа стоял милицейский УАЗик. Несколько зевак остановились и негромко переговаривались. Подъехала скорая помощь. Невдалеке находились три припаркованные машины. Я обратил внимание на серую «Волгу», ничем не примечательную и не выделявшуюся от двух других, но бросался в глаза её номер «001». Быстро окинув всё это взглядом, я прошёл внутрь. Участковый находился в маленьком коридорчике, никого не впускал и не выпускал. Охранник стоял в проёме двери зала лицом к выходу и молча созерцал на происходящее. Около охранника стояла женщина лет тридцати с тёмными распущенными волосами и всхлипывала. Одета женщина в серую кофту и джинсовые брюки, на ногах обуты бордовые сапоги, – это всё я заметил на ходу. Дальше предстоял кропотливый осмотр места происшествия.

      На мой немой вопрос участковый сообщил, что охранник ничего не видел. Кроме этой пары, по его словам, из бара никто не выходил. Женщина вышла из зала в восемнадцать ноль пять – это он заметил по электрическим часам, которые висели на стене бара. Убитый вышел почти следом за ней после звонка на мобильный телефон. Больше ничего существенного охранник сообщить не мог. Мобильного телефона я при убитом не обнаружил. Все остальные предметы личных вещей остались на месте. По паспорту Борис Семёнович Семёнов тридцати двух лет, местный и проживал на соседней улице.

      Прибывшая группа занялась рутинной работой по осмотру места происшествия и сбору свидетельских показаний. К охраннику у меня доверия почему-то не возникало. «Надо проверить алиби всех находящихся в баре и опросить», – подумал я. Внутри дамской комнаты мне бросился в глаза мокрый след от дамской туфли, но огромного, примерно сорок третьего, размера. Кто-то, возможно случайно, наступил на лужу около раковины и на полу остался этот след.

      По словам охранника, он выбежал на крик женщины и, увидев лежащего мужчину, проверил дамскую комнату. У охранника на ногах виднелись мужские ботинки. Их размер соответствовал увиденному мною на полу.

      Труп Бориса Семёнова вынесли в машину. Рукоятка в груди оказалась от обыкновенного ножа, каких в обиходе много. Удар нанесён профессионально прямо в сердце и с большой силой.

            Со слов участкового подруга убитого работала парикмахером в местном салоне. Я обратился к всхлипывающей женщине:

      – Назовите, пожалуйста, себя и кем Вы приходитесь убитому?

      Женщина, не переставая всхлипывать, сообщила:

      – Ирина Аскольдовна Слуцкая. Борис являлся просто моим другом.

      – Что вы делали в кафе?

      – Мы пришли пообедать.

      – Кто из ваших знакомых находился ещё в кафе?

      – Наших знакомых здесь не было, но лица некоторых посетителей я видела раньше, так как хожу сюда обедать.

      – С кем Борис Семёнович общался с тех пор, как вы сюда пришли?

      – Он разговаривал только