И солнце яркое, и горы ясные,

      И только сердце вдруг замрёт в тоске –

      Цветёт июль и всё подножье красное,

      Как будто кровь горит на Машуке!

      Жестокий век вовек не знает жалости,

      В кругу завистников полно обид…

      Поручик Лермонтов, оставьте шалости,

      Ещё так много сделать предстоит.

      Но поздно! И пророчество исполнилось –

      Свой краткий подвиг гений совершил…

      Печалью слово русское наполнилась

      И необъятным таинством души!

      Он промелькнул блистательной кометою,

      Другой такой не сыщешь днём с огнём…

      Кремнистый путь его ушёл в бессмертие –

      И спит Земля в сиянье голубом.

      И снится ей, что не было тут выстрела,

      И после многих дружеских пиров –

      Успеет он ещё всю душу высказать

      Своим волшебным искристым пером!

      И сумраком, и светлой грустной тайной

      Окутана вечерняя Тамань.

      Рыбацкая лачуга, тополь старый

      И сети серебристые – туман.

      Звезда из облаков глядит на море, –

      Там в этот час не видно никого,

      Но чудится, как будто на просторе

      Белеет парус. Как тут без него?

      И чудится, что это уже было

      В какой-то прежней жизни у меня –

      Душа в душистых сумерках гостила

      И грелась у высокого огня.

      У той звезды, которая шептала

      Другой звезде о счастье, о любви…

      Хороших слов, увы, осталось мало –

      До хрипоты кричим и до крови!

      Искусственный царит на небе гений,

      Грозящий миру звёздною войной.

      Контрабандисты новых поколений

      На всю Тамань опять гудят в пивной!

      Высокий берег скоро морем станет –

      Земля по крохам сыпется в туман…

      Святым