Теория литературы. Проблемы и результаты. Сергей Зенкин
Читать онлайн книгу.
об искусстве, считал задачей «критики» (в его понимании – герменевтики) не контекстуализировать произведение в духе филологии, а, наоборот, извлекать его из всякого контекста, создавать вокруг него «доброкачественный вакуум», в котором «безмолвное и незримое литературное произведение как раз и обретает свое подлинное бытие»[20]. Современный германо-французский исследователь Михаэль Кольхауэр описал целую серию понятийных оппозиций, по которым различаются традиции изучения литературы, ориентирующиеся на поэтику (во Франции) или на герменевтику (в Германии): critique / Wissenschaft, traité / theorie, valeur / Wertung, commentaire / Deutung, enseignement / Literaturdidaktik и т. п.; смысловые различия между этими параллельными, казалось бы, терминами в двух национальных культурах соответствуют их преимущественной установке на опыт писателя или читателя (scriptor versus lector)[21].
Расхождение между поэтикой и герменевтикой как двумя разными способами изучать текст выявилось в методологической дискуссии, которая состоялась во франкоязычных странах в середине 1960-х годов, в героическую эпоху становления новой теории литературы. Среди ее участников были Жан Старобинский, Жерар Женетт, Ролан Барт.
В первоначальной версии (1967) уже упомянутой выше статьи Старобинского «Отношение критики» «критикой» фактически называлась именно герменевтика[22]. Автор рассуждал так: задача критика / герменевта – целостное постижение смысла, он должен понять произведение как тотальность. В его распоряжении имеются частные «техники», помогающие это делать: философия, лингвистика, поэтика, – которые находят в тексте свой собственный материал, дают ценные описания отдельных его элементов и структур, но не претендуют на целостное его понимание. Каждая из них вычленяет из текста лишь один свойственный ей аспект. Ни одна из них не может задать алгоритм для перехода от одного аспекта к другому, ни одна техника не умеет сама вывести нас к другой технике. Такое движение между ними регулируется уже не абстрактной методологической программой, а личностным, рискованным творчеством критика, которое Старобинский обозначает как критический путь. Критик уникальным, присущим только ему путем проходит через разные технически точные, но и технически безличные описания текста. Из них он составляет свое уникальное прочтение, которое уже не может быть вполне точным и всеобщим, будет принадлежать лично ему.
Подробнее. Одной из частных форм критического пути является герменевтический круг – традиционная схема понимания, состоящая из трех стадий, причем первая и третья стадии смыкаются друг с другом в круговом движении. Сначала толкователь интуитивно составляет себе некоторое общее, предварительное представление о смысле текста – оно так и называется предпониманием. На втором этапе он начинает проверять и уточнять это предпонимание, расчленяя текст на отдельные аспекты и компоненты и анализируя каждый из них по отдельности. На третьем этапе он возвращается
Blanchot M. Qu’ en est-il de la critique? // Blanchot M. Lautréamont et Sade. Paris, UGE, 1967. P. 11. Русский перевод: Независимая газета. 1992. 25 ноября. № 227. С. 7.
См.: Кольхауэр М. С двух сторон литературы: Fabula gallica et germanica // Республика словесности: Франция в мировой интеллектуальной культуре. М., Новое литературное обозрение, 2005. С. 24–57.
См.: Старобинский Ж. Поэзия и знание. Т. 1. С. 478–495.