Искусство жить. Человек в зеркале психотерапии. Виктор Каган
Читать онлайн книгу.
характере. Но и он определяется не наличием, а выраженностью черт и их сыгранностью в оркестре характера. Я бы скорее говорил о гармоничности характера, чем о его нормальности или ненормальности.
Черты характера не подобраны по росту, как солдаты королевской гвардии. Какие-то из них выражены ярче других или отчетливее проявляются в ситуациях напряжения, стресса, заинтересованности: музыка поведения от этого не нарушается. Тогда говорят о характере акцентуированном – это не диагноз, а лишь признание того, что в характере есть достаточно выраженные ведущие черты.
Но порой какая-то черта (или группа черт) характера выражена настолько сильно, что начинает заглушать все остальные, управляя поведением. Раньше это называли «психопатией», теперь – «расстройством личности». Что это за штука? Точнее всего ее определяли старые врачи. Психопат, говорили они, это человек, трудный для себя и окружающих, поскольку его реакции не соразмерны по силе и продолжительности вызвавшим их событиям. Другими словами, хвост вертит собакой. Осторожность, к примеру, нужна, но когда она проявляется по любому незначительному поводу или начинает эти поводы для себя творить – это уже чересчур. Или – кому не знакомы переживания ревности? Но между способностью ревновать и неспособностью управлять своей ревностью как раз и пролегает граница нормы.
Однако не стоит делать культа из представлений о норме. Часто в ответ на вопрос «Что вас беспокоит в вашем характере?» слышишь: «Беспокоить-то не беспокоит. Но ведь это ненормально!» То есть человек чувствует себя в жизни, как в строю, – «стоять по росту и видеть грудь четвертого, не высовываясь и не западая». И тогда кто-то нам или мы кому-то со стальной ласковостью конвоира разъясняем: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим». В каких-то специфических ситуациях в этом, наверное, есть резон. Но возведи мы такой лагерно-строевой устав характера в правило – любовь потеряет право сводить нас с ума, Коперники и Галилеи будут просиживать штаны в НИИ и писать ежегодные отчеты о вращении Солнца вокруг Земли, а Спартаки с безграничной любовью к своему господину отправятся на мечи друг друга и на рога быков.
Трудно ли с людьми, характеры которых уж очень бугристы? Да, безусловно. Но, замечу, им и самим трудно. Как мало кто другой это чувствовал и понимал Ф. М. Достоевский, выписывая характеры Раскольникова, Мышкина, Карамазовых, Смердякова, Сонечки Мармеладовой… и принимая их такими, какие они есть. Оно конечно, принимать характеры литературных героев легче, чем характеры окружающих людей и свой собственный. И все-таки другого выхода нет, хотя бы уже потому, что принять значит понять. Если мы знаем, что в ответ на крик человек заводится с полоборота, то, может быть, лучше попробовать говорить с ним, не повышая голоса, чем кричать: «А ты не ори!»? Я вовсе не имею в виду, что все вокруг должны приносить себя в жертву такому бугристому человеку, становясь для него психотерапевтами или окружая его всепрощающим сюсюканьем. Это попросту невозможно,