Незнакомый себе.

      Непонятный друзьям.

      В любом недостатке не видит изъян,

      Зато видит изъян во Вселенной.

      Он словно бы здесь,

      Но его с нами нет.

      Он и хочет узнать, но не знает ответ:

      «Почему его нет рядом с нами?»

      Мучаясь сам и других огорчая,

      Тешится мыслью, что можно свернуть,

      Произошедшего не замечая,

      На, как-будто бы, правильный путь.

      Но, не почуяв в пылу борьбы,

      Концов оголенных своей судьбы,

      Иногда посещает то, где раньше всегда

      Был со всеми. Но в том беда,

      Что теперь он со всеми не будет.

      Разорвав свои цепи светлой мечтой,

      И отбросив балласт – зачем покой?

      Он летит поглощенный одной тоской —

      Тоской по невиданной дали…

      И не стоит мешать иль пытаться понять.

      Можно или принять, или не принять.

      Отвернуть невозможно, как и остановить.

      Так вот тому и быть.

      Мне не хватает воздуха

      И сердце чаще бьется.

      Я должен все сказать,

      Иначе мне не быть.

      Но где взять сил, чтоб эти муки пережить?

      И где гарантии, что эта нить не оборвется?

      Мне кажется, что постоянно я иду

      Вблизи воды или, точнее, озера святого.

      И лишь оно одно поможет мне понять и правильно поставить слово,

      Которое пока никак я не найду.

      Я чувствую – вода уже близка.

      И даже слышу волн его волненье.

      Но где же та волшебная рука,

      Что путь укажет мне для избавленья

      От этих мук? Наверное, в горах высоких,

      В ущелье, недоступном взгляду человека

      Покоится обитель эта, старцев одиноких,

      Берущих лишь одно чело от века.

      И там, в горах, в тиши поэзии прозрачных вод

      Они плывут, как парусами, рифмой управляя.

      Наперекор привычных им невзгод,

      Своих судов-стихов величие, тем самым, проявляя.

      О, небеса! Что сделать должен я,

      Чтобы хоть раз воды сей прикоснуться?

      Не дайте видеть мне и снова ужаснуться,

      Как предо мной разверзнется Земля!

      И Хаос с неба в душу снизойдет,

      И, только что взведенный, храм разрушит.

      Тогда