Молодая официантка поставила на стол блюдо с шашлыком и бутылку виски. У неё были прямые чёрные крашеные волосы и простое лицо.

      – Сейчас принесу лёд и сок, – сказала она и поспешила выполнять то, что пообещала.

      Никита и Антон сидели в кабинете нового ресторана-клуба. Из кабинета был хорошо виден зал, а за ним сцена, дальше слева была длинная барная стойка. Этот ресторан Никита открыл на общие с Антоном деньги два месяца назад. На Никите был модный серый пиджак, а под ним рубашка бордового цвета итальянского производства. Антон был в коричневом пиджаке и серой под ним рубашке то же не китайского и российского производства.

      Официантка принесла лёд.

      – Лида, принеси ещё салат, как я хотел, – дал ей команду Никита.

      – Хорошо. – Официантка быстро ушла.

      – Ну, что, Антош, давай же выпьем за наш первый куш в размере сто тысяч зелёных. – Никита разлил виски в бокалы и поднял свой бокал.

      Антон сделал то же.

      – Давай, – согласился он.

      Выпили.

      – Ты талантливый бизнесмен, Никита, давай выпьем за тебя за твой талант, – предложил следующий тост Антон.

      На сцене играла группа, исполняющая песни в стиле джаз, соул и рок. Полноватый шатен солист в синей клетчатой рубашке пел «My way»:

      I’ve loved, I’ve laughed and cried

      I’ve had my fill my share loosing

      And now, as tears subside,

      I find it all sо amusing.2

      – Почему не приехал Олег? – поинтересовался Антон.

      – Зачем он здесь?

      – Он наш компаньон, партнёр.

      – Он не нашего круга человек, слишком мутный, давай держаться от него на определённой дистанции.

      – Он может заподозрить что-то.

      – Ты прав. Надо быть с ним ласковым и осторожным.

      – Чего его бояться? Он в более опасном положении, как и я. Мы чиновники. А ты официальный хозяин этого ресторана и фирмы продающей земли для постройки домов.

      – Я не думаю. Что его надо бояться, просто он мне не симпатичен. Тебе я могу в этом сознаться. Ты же это не расскажешь ему?

      – Нет, конечно.

      – Что будешь делать, когда получишь окончательно свою долю ещё двести штук?

      – Не знаю. Я хочу вообще уйти с этой постылой службы, хочу заняться чем-то другим.