Хилтон Алс

      Расставание с дорогой

      Наступили сумерки; в городе, видневшемся вдали, начали загораться огни; по раскалившейся за день пыльной дороге, ведущей из города, шли двое: один – огромный могучий мужчина, другой – молодой и хлипкий.

      Лицо Джейка обрамляли огненно-рыжие волосы, брови напоминали рога, накачанные мускулы производили устрашающее впечатление; одежда на нем была вылинявшая и рваная, из прорех в туфлях торчали кончики пальцев. Повернувшись к шедшему рядом молодому человеку, он сказал:

      – Похоже, пора разбивать лагерь на ночь. Давай-ка, малыш, возьми мешок и положи его вон там, а потом набери сучьев – да попроворнее. Я хочу приготовить харч до темноты. Не надо, чтобы нас кто-нибудь видел. Ну, давай, шевелись.

      Тим повиновался приказу и принялся собирать хворост. От натуги плечи его ссутулились, и на изможденном лице резко обозначились обтянутые кожей кости. Глаза у него были подслеповатые, но добрые, губы бантиком от усилий слегка выпятились.

      Он аккуратно складывал хворост, пока Джейк нарезал бекон пластинками и клал их на смазанную жиром сковороду. Когда костер был сложен, он стал шарить по карманам в поисках спичек.

      – Черт, куда я подевал эти спички? Да где же они? Ты не брал, малыш? Нет, не думаю, ах, черт, вот они. – Джейк достал из кармана картонку спичек, зажег одну и грубой ладонью заслонил крохотный фитилек от ветра.

      Тим поставил сковороду с беконом на костерок, который быстро разгорался. С минуту бекон тихо лежал на сковороде, потом послышалось глухое потрескивание, бекон начал поджариваться. От мяса пошел тухлый запах. И без того болезненное лицо Тима приняло еще более болезненное выражение.

      – Слушай, Джейк, я не знаю, смогу ли я есть эти отбросы. Мне кажется, не стоит этого делать. Они тухлые.

      – Будешь есть это или ничего. Если бы ты не был таким скупердяем и поделился той мелочью, которая у тебя есть, мы бы могли достать на ужин что-нибудь поприличнее. Слушай, парень, у тебя целых десять монет. Это же больше, чем нужно, чтобы доехать до дома.

      – Нет, меньше. Я все посчитал. Билет на поезд стоит пять, и я хочу купить новый костюм доллара за три, потом маме привезти что-нибудь примерно за доллар, поэтому на еду я могу потратить только один доллар. Я хочу выглядеть прилично. Мама и остальные не знают, что я два последних года бродяжничал по всей стране, они считают, что я разъездной торговец – я им так писал; они думают, что я приезжаю домой ненадолго, а потом снова отправлюсь куда-нибудь в «командировку».

      – Надо было отнять у тебя эти деньги – я голодный, как черт, – и мне ничего не стоило бы их у тебя отнять.

      Тим встал и принял воинственную позу. Его слабое хрупкое тело было насмешкой по сравнению с накачанными мускулами Джейка. Джейк посмотрел на него и рассмеялся, потом, прислонившись