Путин. Стерх всякой меры. Андрей Колесников
Читать онлайн книгу.* *
– Отказаться от Крыма? – гневно спрашивал Владимир Путин. – Это все равно что отказаться от самих себя! Решение принято. Это необратимо…
– Никакой аннексии Крыма не было и нет! – продолжал он, и глаза его становились стеклянными.
Так он раньше говорил, только когда его уже много лет назад спрашивали про Чечню.
– Мы воспользовались нашими вооруженными силами, чтобы дать возможность высказать свое мнение гражданам Крыма, – разъяснял Владимир Путин. – Мы просто спросили у людей, чего они хотят. Что это, если не демократия? И что такое тогда демократия?..
Вот какие вопросы мучают этого человека.
– Я на последние выборы пришел, – рассказал Владимир Путин, – бюллетень взял и понял, что я никого тут даже не знаю (речь идет, видимо, о выборах в Мосгордуму. – А. К.)! А что говорить о рядовом человеке!
О рядовом человеке – или хорошо, или ничего.
– Да у вас наблюдателей близко к избирательным урнам прокурор не пускает! – укорял российско-американского (или американо-российского) политолога Николая Злобина Владимир Путин. – Да какая это демократия! Это что, демократия?! Да нет там ни шиша демократии! А у нас да, есть изъяны! И мы с ними будем бороться эволюцией, а не революцией! – констатировал российский президент.
Так у изъянов опять появился шанс.
В Херсонесе президенту Путину рассказали, что в свое время тут был раскопан камень с текстом клятвы гражданина Херсонеса отцам города, и объяснили, что когда-то, еще до нашей эры, кто-то из граждан подвел своих отцов, а вернее, предал. И вот они придумали, что каждый гражданин должен отныне клясться, и не мамой, а всем еще более святым для греческого народа.
Владимир Путин кивнул, присмотрелся к тексту, висевшему на стене (типографская копия, конечно), и зачитал:
– Я не буду ниспровергать демократический строй и не дозволю этого предающему и ниспровергающему… Я не буду давать или принимать дар во вред государству и гражданам…
Когда он это все произносил, я, честно говоря, не верил ушам своим и потом все-таки сказал:
– Владимир Владимирович, вы же понимаете, что поклялись сейчас?
– В чем? – холодно переспросил он.
– Что не будете ниспровергать демократический строй…
– Да я-то понял, – так же холодно кивнул он. – А вы понимаете, что это вам надо это внимательно прочитать? Там про все написано… И про строй, и про дары…
Он отошел к другому экспонату, но вглядывался в него уже как-то рассеянно и слушал без комментариев.
Я подошел к тексту присяги и стал переписывать процитированные президентом места. Мне очень не хотелось ошибиться.
А Владимир Путин, возвращаясь, неожиданно подошел и сказал:
– Читаете? Вот и читайте!
– Я даже конспектирую.
– Можете брошюру взять, там, по-моему, все это есть. И учите.
Как он в этой суете заметил-то эти глянцевые проспектики с текстом присяги на русском и английском,