История мировой культуры. Михаил Гаспаров
Читать онлайн книгу.не о победе, а о торжестве по случаю победы» (Брехт). Ю. Лужков видел мальчишкой сталинское 800-летие Москвы и умилительно копировал его в своем полуюбилее. Полуюбилеи – тоже традиция: после того как Бонифаций VIII отпраздновал 1300-летие Христа, его преемник отпраздновал 1350-летие. На ускоренном столетии Рима при Клавдии всех звали посмотреть на актера, который играл еще на столетии Рима при Августе.
ЮБИЛЕЙНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ о таком-то поэте, доклады на тему «Ах, как хорошо». Один доклад (умного человека) начинался словами: «Все стихи делятся на гениальные, которые меня завораживают, и не гениальные, которые меня не завораживают». Пир самовыражений; но на третий день самонепонимающее взаимонепонимание стало ужасом.
Дорогой Ю. К.,
в прошлом месяце А. Ф. Лосеву исполнилось девяносто лет, юбилей его отмечался в МГПИ, где он раньше преподавал. Я мало его знаю: философским языком я не владею и большие книги его понимаю плохо. Его античность – большая, клубящаяся, темная и страшная, как музыка сфер. Она и вправду такая; но я поэтому вхожу в нее с фонарем и аршином в руках, а он плавает в ней, как в своей стихии, и наслаждается ее неисследимостью. «Вы думаете, он любит Пушкина? – говорил С. Ав. – Пушкин для него слишком прост. Вот «Мы – два грозой зажженные ствола…» – это другое дело».
Он слепой: говорит зычным голосом, как будто собеседник далеко, и взмахивает руками широко, но с осторожностью, как будто собеседник близко. Сквозь слепоту он сочинил все восемь томов «Античной эстетики», не считая попутных книг и книжек. Мой коллега, который в молодости был у него секретарем, сказал: «Он все удерживает в уме по пунктам. Если он скажет: философия Клеанфа отличалась от философии Зенона четырнадцатью отличиями, – то, может быть, половина этих отличий будет повторять друг друга, но он уже никогда не спутает третье отличие с тринадцатым».
Выжить в его поколении было подвигом, за это его и чествовали. Чествовали со всем размахом очень изменившейся эпохи. Зал был главный, амфитеатром. На стенах стабильные плакаты: с одной стороны – «… воспитание в ней коммунистической морали», с другой – «Сегодня – абитуриент, завтра – студент», посредине – «И медведя учат».
О Лосеве говорили, что он филолог (делегация от филологов);
что он философ (делегация от философов);
что он мыслитель (делегация – я не понял от кого);
что он крупнейший философ конца века (от Совета по мировой культуре; какого века – не сказали);
что он русский мужик, подобный Питеру Брейгелю;
что он донской казак из тех краев, где родились «Тихий Дон» и «Слово о полку Игореве» (т. е. из Новочеркасска, сказал Палиевский);
что он продукт и результат (от Союза писателей и лично от поэта Вл. Лазарева, со словами: «Хочу подытожить стихами с точки
зрения истины»:
Правда, крытая враньем —
Точно небо – вороньем – —
Воронье с тобой разгоним,
Песню чистую споем!»).
[В первом издании «Зап. и вып.» я по памяти процитировал вместо «точно» – «словно», вместо «с