КУКУ-ОБА. Дневники 90-х. Роман. Сергей Е. Динов
Читать онлайн книгу.
столом. Глаза Артура, ошалевшего от водки, от безумных событий последних дней раскосо дергались в разные стороны. Тонкие, бледные губы кривились в улыбке шизофреника. – П-послушай, а-а п-почему ты, собственно, негр? Как это случилось? Когда ты почернел?
– Ты – зачем белый? – спросил черный Тима.
– Реально. Зачем? – удивился Артур. – Судя по моей дурной жизни, это я – черный, а ты – белый. Костюм дорогущий, от Версачи небось? Цельнометаллический! Галстук прикольный, хотя тоже черный. Гуччи? Луи Виттон, Армани?! Подкаченный железом атлет! А кто я? Какой же я белый? Ничтожный, навозный червяк. Это я – черный! Реальный российский негр! Россисткий, о!..
– Бальзакер, прекрати! – сдержанно попросил Точилин. – Еще не хватало расизма!
– Не обижаюсь, – мягко, без упрека ответил черный Тима. – Привык. Мама – белый. Был. Негодяй, что делал меня маме, наверно, черный был. Какой-то нигер. Наверно, с Нигерии. Может, Сомали. Не знаю. В Ленинград наркотики продавал. Убили. Его не помню. Маленкий был. Потом мама умер. Дозировка, говорят. Сердце стало. Мне четыре было. Папа Тимофей меня квартире нашел, накормил, помыл. Садик водил, школу-интернат отдал. Платил деньги за всё. Папой стал.
Точилин знал в жутких подробностях эту душераздирающую историю. Тимофей Лемков в юности сбежал от родителей в Ленинград, пытался поступить в художественное училище. Не удавалось несколько лет. Бродяжничал, ночевал по подвалам и чердакам. Не выдержал, созвонился с отцом. Московский авангардист простил беглого сына, позаботился, обзвонил ленинградских друзей, знакомых. У реки Пряжка недалеко от Мариинского театра, наконец, пристроился Тимофей Лемков приживалкой в комнате коммунальной квартиры у дальних родственников. В училище так и не смог поступить. Возвращаться в Москву не торопился. Каменный мешок города на Неве не отпускал своим мрачным очарованием. И непроходящим вдохновением крылатых мостов, театральных декораций дворцов, соборов, домов. Устроился Лемков в котельную на Фурштадской. Как-то утром, после ночной смены вернулся в коммуналку, услышал тихий, умирающий детский писк в соседней комнате. С милицией вскрыли дверь. На бездыханном теле матери едва шевелился голодный трехлетний ребенок. Четверо суток никто из двадцати трех коммунальных соседей даже не задумался, почему мать с сыном не выходят из комнаты. Тимофей забрал мальчика, с большими трудностями усыновил. Комиссия по делам несовершеннолетних все ж не разрешила одинокому мужчине воспитывать ребенка и «содержать в условиях комнаты в десять квадратных метров», как было написано в протоколе. Пришлось определять Тиму в интернат Колпино, что рядом с Ленинградом. Но никогда Тимофей-старший не рассказывал, что Тима – черный. Еще до окончания интерната Тима уехал учиться в физико-математическую школу Академ-городка под Новосибирском. Его единственного из средних школ Колпино, как наиболее талантливого и одаренного, отметила комиссия Сибирской академии наук, что приехала набирать по областям и районам будущих ученых. Могущество России, по словам крестьянина Михайлы Ломоносова,