Ледяной клад. Сергей Сартаков
Читать онлайн книгу.
он всунул босые ноги в полуботинки и перебрался вместе со скамейкой к столу.
– Если бы, понимаешь, у меня руку не разбарабанило…
– А это другое дело. Тут – сам дурак: – Михаил кривился: картошка обжигала ему рот. Он глотал ее с придыханием, как пьют неразведенный спирт. Глотал и постукивал себя по гулкой груди. – Дурак, говорю. Что такое грязь и микробы, тебе объяснять нечего. Побоялся маленькой боли – теперь с большой походи.
Он говорил очень громко – бывают от природы такие горластые парни, и Максим все время оглядывался на дальний угол, куда едва достигал от стола свет семилинейной керосиновой лампы. Из-под одеяла там теперь торчал белым пятнышком кончик носа. А Михаил знай отваливал от буханки ржаного хлеба ломоть за ломтем, выскребал подчистую сковороду, с присвистом тянул из эмалированной кружки чай и не обращал на Максимовы взгляды никакого внимания.
– До сих пор по всему телу мурашки бегают, – говорил Михаил, поглаживая плечи и грудь. – Выползают откуда-то изнутри. А знаешь, вообще-то действительно можно бы в тайге и замерзнуть. То есть полностью, до смерти. Помнишь, у Джека Лондона…
– Ты бы малость потише, – попросил Максим.
Михаил поутюжил ладонью свой длинный нос. Видимо, сообразил.
– А какая неволя его к нам закинула? – все же немного снижая голос, спросил он.
Максим пожал плечами.
– Видал, с Ингутом что делается? Буровит, наледь по колено. От метеопункта к рейду прямая тропа, да попробуй пройди сейчас через реку по ней. Там тоже такая картина.
– Так ведь пока лед не закрепнет, дороги и здесь не будет! Не понимаю: от метеопункта человек вышел к Ингуту, видит – на тот берег ходу нет. Зачем же зря шагать сюда?
– На лыжах.
– Хотя бы и на лыжах! Теперь надо тащиться ему и еще дальше, на мост. А через Каменную падь, кто не знает, к мосту напрямки ни за что не пройдешь. Придется делать загогулину километров в пятнадцать. Не завидую. И чего понесло человека?
– Она говорит… – шепотом начал Максим.
– Она?!
Ну да… Едва до нас добралась. Лыжни-то нету, прямо по сугробам брела, замучилась. Щеки себе поморозила.
– Бабы! – отвернувшись, с презрением сказал Михаил. – Нет чтобы от Ингута сразу домой вернуться, поперлась черт-те знает куда!
– Она говорит, ей хоть убейся – сегодня на рейд было нужно. Понимаешь, она оттуда к родителям в гости ходила. На метеопункт.
Михаил скривил губы, легонько свистнул.
– К богине погоды! К мамочке! Лиленька или Светочка?
– Назвалась Феней.
Оба они сидели теперь лицом к печке и почему-то низко наклонясь, столкнувшись плечами, а говорили в конце концов не очень-то тихо.
– Та-ак… Феней. Выходит, Федосьей? – насмешливо протянул Михаил. – Хоть и Федосья, а на тонких ножках. До нас дошла – уже умаялась, обморозилась. А дальше что? Будет ждать оттепели? – Он распрямился, зевнул и только тут заметил валенки гостьи, которые сушились на табуретке