Красный вестерн. Сергей Лаврентьев
Читать онлайн книгу.
дел своих отцов».
Так в чем же дело? Почему доброжелательная пародия Трнки выпущена у нас в середине пятидесятых, а разоблачительный «Ковбой Джимми» – десять лет спустя?
Да потому что у Вукотича к западному киноискусству (и к Диснею, и к вестерну) претензии не идеологические, но художественные. Он считает, что мультипликация не должна копировать действительность и игровое кино. Он убежден в том, что аниматоры должны найти иные способы общения со зрителями.
Вукотич обличает Джимми тем, как он его рисует. Карикатурная расхлябанность ковбоя смешит и дегероизирует его больше, чем сотни проникновенных антикапи-талистических монологов. Резкие линии, постоянно меняющиеся контуры фигуры Джимми создают реальное впечатление ненастоящести ковбоя. Кажется, еще секунда – и он растворится, исчезнет.
Теперь необходимо вспомнить, что духовная жизнь в Советском Союзе конца пятидесятых – начала шестидесятых годов характеризовалась борьбой партии и лично Никиты Сергеевича Хрущева против того, что именовалось «абстракционизмом в искусстве». Нереалистические стихи и романы, фильмы и спектакли подвергались яростным нападкам. Они, конечно, не запрещались, авторы не арестовывались, но, очевидно, новым вождям казалось, что эта борьба создает правильный фон для долгожданных, справедливых, хотя и неполных разоблачений сталинского режима.
Разумеется, в этой ситуации не могла идти речь о приобретении «формалистической», «абстракционистской» продукции за рубежом. Особенно – в Югославии, отношения в которой хоть и были только что нормализованы, но продолжали оставаться натянутыми. Обвинения в ревизионизме бросались югославам с самых высоких советских трибун. Они наличествовали даже в новой программе КПСС – в той, что провозглашала: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме».
Посему «Ковбой Джимми» появился в СССР лишь в шестьдесят восьмом году. Югославский ревизионизм уже мало кого волновал. Советские товарищи поняли, что им его не победить. Иная беда встала перед ними. Иную страну нужно было срочно побеждать. Иной ревизионизм искоренять.
Пока же, в конце пятидесятых, в этой самой стране все спокойно. Чехословацкие коммунисты слепо следуют в фарватере советской политики, а на одной из крупнейших в Европе киностудий в пражском пригороде Баррандов снимаются вполне социалистические фильмы.
В 1958 году молодой режиссер Индржих Полак выпускает картину, название которой привлекает в кинозалы мальчишек и их старших братьев. «Смерть в седле»! Ух ты!
Не ошибемся, если предположим, что многие юные чехи и словаки, увидев это название на афише кинотеатра, решили, будто им привезли настоящий вестерн. Режиссер и после вступительных титров не спешит их разочаровывать.
«В каньоне прозвучал залп из кольтов Кида… С бандой Гуса было покончено…Стая встревоженных коршунов медленно опускалась на тела мертвых бандитов… Владелец ранчо Гау Гаукинс