– Вызови плотника! Он тебе все прикрутит! – рявкнул мужчина.

      Картинка в голове начала складываться. Я дома у подруги, которая великодушно предложила пожить у неё, пока я разберусь с мужем… Вадим…

      Тошнота вновь подкатила к горлу, и я ринулась в туалет. Заскочив, я захлопнула дверь перед носом удивленного Дениса.

      – Люда! Нам нужно срочно поговорить! – рявкнул он, удаляясь.

      Я присела на край ванны и опустила голову. С самого детства мучаюсь тошнотой. Стоит немного понервничать – всё, тащите тазик!

      Умывшись холодной водой, я выползла в коридор. Денис злобно сопел, глядя в другую сторону. Я едва не рассмеялась, но вовремя опомнилась и ужом проскользнула в комнату. Дверь в санузел хлопнула об косяк.

      Да уж, повезло, ничего не скажешь! Я посмотрела на телефон – шесть утра… Шесть, мать его, утра! Я в это время обычно спала и видела десятый сон!

      Бабах! Дзынь!

      Я подскочила и ринулась на кухню. Что происходит в местном дурдоме? Хочу быть в курсе всех новостей!

      – Стой!!! – завопила Люда, заметив меня в коридоре.

      Я резко затормозила, но не учла, что потертые тапки отлично скользят по крашенному дереву. Запнувшись об порог, я с размаху грохнулась на пол. Руки от кистей до локтей пронзила острая боль.

      – Денис! Денис! Бегом сюда!!! – заорала Люда, подскакивая ко мне и помогая подняться. – Денис! Матом прошу, помоги!

      Я глядела во все глаза на красные пятна, оставшиеся на битых осколках. Кухня напоминала место битвы двух гладиаторов. Шкафчик, который ранее висел на стене – лежал на полу среди крошева посуды. И красные пятна…

      Я перевела взгляд на свои руки… Кровавые раны, порезы… Кое-где торчат осколки… Всхлипнула, подняла глаза на Люду и… разревелась.

      Денис, в одном полотенце, влетел на кухню. Осмотрев помещение, он взглянул на меня, бьющуюся в истерике. Не говоря ни слова, он подхватил меня на руки и поволок в санузел. Усадив в ванну, Денис включил воду и принялся осторожно промывать раны.

      – Терпи, коза! Терпи! – тихо говорил он, выуживая откуда-то пинцет. – Сейчас немного щипать будет, но после все пройдет! Ты, главное, терпи!

      Я отвернулась и зажмурилась. Не хочу видеть, что он со мной будет делать.

      – Люда! Неси перекись и пластырь! И бинт! – рявкнул он.

      – Ой-ой-ой! Как больно, мамочки! – завопила я, почувствовав, как он вытащил первый осколок.

      – Терпи, кому сказал! Хорошо, что лбом не приложилась! Глупо было бы портить смазливую мордашку шрамами!

      – К-какими шрамами? –