Вика лежала на жёсткой кушетке в комнате, с пола до потолка покрытой белым глянцевым кафелем. Старенький треснувший плафон, висевший под потолком, на котором она сосредоточила свой взгляд, в данный момент оказался точкой опоры всей её жизни. Корчась от боли, она тщетно старалась держать себя в руках… Твёрдые бугорки снизу давили на спину, и сама поза приносила огромные неудобства. Но всё это было ничто, в сравнении с ощущениями, которые она испытывала.

      Дикая боль пленила рассудок.

      Я больше этого не выдержу. – думала она.

      – Аааа! – вырвался сдавленный крик. Тело дёрнулось в непроизвольной конвульсии.

      – Сделайте же что ни будь! – жадно глотая воздух из последних сил умоляла она. Мышцы и сухожилья выкручивало. В голове молотом пульсировала кровь.

      – Мммм! Мммм!

      Молодая женщина стонала, до хруста сжав зубы. Это продолжалось уже восемь часов. А после укола с каждой минутой ей становилось только хуже. Невыносимая, дикая боль пронзала тело. Перед глазами всё растекалось. Ещё немного и сознание провалится в бездонную пропасть. Но понимание происходящего не давало отключиться. Не давало уйти.

      Кисти рук обхватили железные, затёртые до блеска поручни кушетки так, что костяшки пальцев мертвенно побелели. Ей казалось, что капилляры в извилинах её мозга вот-вот взорвутся от давления крови, внутри лопнут внутренние органы, а кости выпадут из суставов. От дикой боли реальность плыла, превращаясь в текучую липкую массу.

      Она отказывалась верить, что это происходит с ней, именно с ней и именно сейчас, может поэтому была ещё жива. Сердце билось в бешеном ритме, с силой проталкивая кровь по сосудам. Мозг, из последних сил контролировал работу тела, заставляя самую активную его мышцу работать на максимуме своих возможностей. Она думала только об одном.

      Когда же это закончится!? Когда же!? Когда!?

      Худощавый мужчина высокого роста, стоящий рядом, наблюдал за происходящим. По его расчётам инъекция, сделанная роженице должна, была уже отключить её. Но желание жить ломало его планы.

      – Нужно обезболивающее!

      Средних лет белокурая акушерка в халате цвета аквамарин, озабоченным взглядом прилипла к стоящей рядом фигуре.

      – Игорь Павлович, потеря сознания! Давление падает, плод уже пошёл!

      Она в растерянности смотрела на главврача, наблюдающего за происходящим. Буньков старался не показывать своего волнения, сделал глубокий вдох и спокойно произнёс:

      – Танюша, всё будет хорошо.

      Ровный, уверенный голос, плавные жесты и мягкий взгляд начальника, даже в такие критические минуты действовали как пилюля успокоительного. Его худая рука, покрытая чёрными густыми волосками, потянулась к полке с обезболивающим. Отодвинув флаконы с анестезией, она сомкнулась на заранее поставленной