Нелюди, противостояние. Василий Попов
Читать онлайн книгу.
Людей с опытом ведения боя, стратегических и тактических ходов в условиях военных действий. Испания, Финляндия, та же Монголия. Поражала та близорукость, с которой власть втаптывала в грязь истинных сынов отечества. Маниакальное унижение боевых офицеров. Маразм, поразивший насквозь верхушку власти.
Герои становились антигероями за секунды, врагами народа за время прочтения приговора. Ильич не жалел себя – он не нюхал пороха. Начальник заставы. Количество нарушителей за последний год резко возросло. Но он справлялся.
Он не мог забыть друга детства, вернувшегося из Испании. Героический летчик, сбивший десяток самолетов врага, сам стал врагом. Человеческая зависть к его героизму дала импульс к написанию доноса. Оброненная фраза во время застолья, посвященному герою, чуть неверно сформулированная и извращенно истолкованная, погубила аса.
«Жить и убивать тварей…»
Именно с такими словами он выживал в стенах казематов, за колючкой, в вонючих, переполненных вшами, болезнями и интригами бараках.
Именно с таким девизом он шел по тайге, замерзая от холода. Именно с такими словами он засыпал в шалашах, сделанных из веток ельника среди развороченных сломом деревьев и корневищ. С ними же он просыпался и снова шел.
«Ты обязан жить и убивать тварей!»
Он сидел вечерами перед костром, согреваясь его теплом и настоем из еловых иголок и мха. Голод. Он, насколько смог, растянул страшную еду, оставленную старым зеком. Она спасла. Она придала сил. Ильич покрыл большое расстояние за пять дней. Но до реки еще было далеко. За последние два дня он прошел немного. Сил не хватало. Он пытался компенсировать сном. Но этого было мало. Организм требовал пищи.
Ильич стоял над телом умершего лося. Животное было почти полностью изъедено птицами и млекопитающими. Внешний вид отпугивал. Но голод, овладевая разумом и обладая вторым голосом, уговаривал. Он знал, что животное могло умереть от болезни, да и трупный яд был смертелен. Тот факт, что лося «жрали» птицы и другие звери, убедил Ильича, и он вырвал часть мосла с остатками мяса и быстро пошел в нужном направлении.
Отточенными до автоматизма действиями он отрывал ветки елок. Сушняк. Костер. Огонь. Отвратительный запах готовящегося мяса.
Он смотрел на зажигалку уголовника, понимая: этот грубо сотворенный предмет спасал ему жизнь. Блатная фенечка, безделушка и нелепость оставляла в живых человеческое существо.
– Почему, Портной, почему?
Он уснул в шалаше, обгладывая кость животного, разжевывая грубую и вонючую материю, не похожую на человеческую пищу.
Следующий день он шел, борясь с лихорадкой. Сухость сбивал водой из покрытых тонких льдом ям. Отравление. Он боялся упасть. Он слышал шорохи и вой. Списывая все на галлюцинации, шел. Он четко различал покрытую мхом сторону деревьев.
Его рвало. Становилось легче, но ненадолго. Снова рвало. И он снова шел.
«Жить и убивать тварей… жить… и убивать».
Деревья обняли его своими толстыми ветками и уложили спать в ковер