Орайя, упруго оттолкнувшись от земли, легко запрыгнула на высокий, ей по грудь, выступ на скале. Крепко цепляясь тонкими, но достаточно сильными пальцами за горячие, нагретые за день скальные наросты, нащупывая ступнями босых ног любые выемки которые смогли бы удержать её лёгкое тело, подняла себя как можно выше над землёй. Так, чтобы находиться, пусть в относительной, но безопасности. После чего, насколько было возможно, девочка вытянула тонкую, расцарапанную во многих местах шею, осторожно заглянула в узкую горловину входа в пещеру. Вроде, тихо. Кажется, внутри никого нет. Впрочем, это только кажется. Охту – он хитрый. Очень хитрый. Хитрее, чем старый Вонк, а того провести тяжело, точнее, невозможно.

      Выждала. Тишина. Ни звука. Нащупала левой рукой камень. Со всей силы метнула его в проход, ведущий внутрь пещеры. Её пещеры, о которой знала только она.

      Камень, с гулким эхом, ударился о стены. Тишина. Не из прохода, не из самой пещеры не донеслось ни единого звука. Но это ещё ничего не значило. Охту не просто хитрый. Он – умный. Точь-в-точь, как старый Вонк. Хотя, нет. Вонк умнее: старик за свою жизнь столько снял шкур с убитых им Охту, что теми шкурами можно устелить пол пещеры в несколько слоёв. И ещё одной закрыть вход, от ветра. Жаль, шкура у Охту плохая: твёрдая, как камень. Жёсткая. И вонючая. Сколько не выветривай, всё одно пахнет тиной, от чего, если её повесить в пещере, такой дух стоит – хоть убегай. То ли дело шкура Ани… Зато мясо Охту очень вкусное. Лучше, чем мясо оленя. По крайней мере, Орайе нравится больше. А вот шкура отвратительная. Ну, какой Охту, такая и шкура…

      Девочка подтянула тело дальше, буквально повиснув над входом, так, что теперь, с нового положения, стало видно большую часть самой