Его женщина. Мария Метлицкая
Читать онлайн книгу.
помахали друг другу рукой. Весь день я мучился – мне казалось, что для нее эта ночь была чем-то незначительным, привычным, рядовым. И мне было тревожно и обидно. Слишком прагматичной, слишком уверенной, слишком прозаичной показалась мне эта история.
Стало немного не по себе.
Галка позвонила мне тем же вечером и тихо сказала:
– Спасибо тебе!
Я смутился:
– О чем ты?
– Спасибо! – настойчиво повторила она. – Ты был так нежен, так осторожен. Поверь, пойти на это мне было непросто! Совсем непросто, но… очень хорошо!
Я чувствовал, как жар волнения и нежности, благодарности и радости заливает меня с макушки до пят.
– И тебе… спасибо, – хрипло ответил я. – Ты была… замечательной!
С того дня и начался наш роман.
Мы не теряли напрасно времени – встречались почти каждый день. Пару раз посидели в кафе и даже сходили в кино. Правда, фильм не досмотрели – она наклонилась ко мне и шепнула:
– Слушай, мы дураки! Зачем мы теряем драгоценное время? Тем более на такую вот чушь! Пошли, а? И побыстрее!
Я кивнул, и мы стали пробираться сквозь ряды.
Уже дома, чуть выдохнув, она сказала:
– Ну? И кто был прав? А ты бы и не решился, верно?
И мне оставалось только кивнуть – она все равно все понимала, моя Галка. Хотя никто не обязан понимать другого всегда – ни мать дитя, ни отец сына, ни муж жену и наоборот. Ведь кроме понимания важно еще и ощущение того, что человек, который рядом с тобой, тебя чувствует, даже если не понимает.
Сошлись мы довольно скоро – через полгода после первой встречи. Быстро стало ясно: нам вдвоем хорошо.
Тогда еще был жив Галкин муж, и расписались мы только после его смерти. Гера жил у ее родителей – она много и допоздна работала и уследить за ним не могла. Но каждые выходные его навещала или забирала к себе.
Я так и не привык к пасынку – я его не растил. Когда он находился у нас – точнее, у себя, в квартире его матери, – то сидел у себя в комнате или болтался во дворе.
Было видно, что нами он тяготится и стремится поскорее вернуться к бабке и деду.
Ко мне, как мне казалось, он был вполне индифферентен – в разговоры не вступал, вопросов не задавал, а на мои отвечал коротко и скупо. Но и я не стремился к близости – меня это вполне устраивало.
Правда, однажды у жены проскочило:
– Тебе были выгодны такие отношения с Геркой – меньше спросу и меньше ответственности!
Она была права, но я сделал вид, что немного обиделся.
Хорошим отчимом я не стал. Впрочем, и отцом я был никудышным. Да и вообще я понял, что отнюдь не чадолюбив. Что уж поделать. Наверное, я был слишком погружен в себя, слишком много думал о неудавшейся карьере и нескладной судьбе.
Я был эгоистом и никогда этого не скрывал.
Опять растекаюсь мыслью по древу! Это моя, так сказать, профессиональная и человеческая особенность. За это меня ругает редактор, моя дорогая Лариса.
Все, все! Все. Я начинаю работать!
Марина
Я