Врата Птолемея. Джонатан Страуд
Читать онлайн книгу.
комнату. Я насмешливо отдал ему честь.
Птолемей откинул с глаз прядь чёрных волос и поклонился.
– Спасибо тебе, Рехит, – сказал он.
Бартимеус
1
Времена меняются.
Когда-то, давным-давно, мне не было равных. Я мог летать по небесам на клочке облака и, проносясь мимо, взметал за собой пыльные бури. Я проходил сквозь горы, возводил замки на стеклянных столпах, валил леса одним дуновением. Я высекал храмы из костей земных и водил войска против легионов мертвецов, а потом арфисты десяти стран слагали песни в мою честь, а летописцы десяти веков записывали мои подвиги. Да! Я был Бартимеус – стремительный, точно гепард, могучий, точно боевой слон, опасный, точно атакующий аспид!
Но это все когда было…
А теперь… Ну, прямо теперь я лежал посреди полночной улицы и постепенно делался плоским как блин. А почему? А потому, что на мне покоилось опрокинутое здание. Его вес давил на меня. Мышцы растягивались, связки лопались, и как я ни тужился, а сдвинуть его не мог.
В принципе, ничего постыдного в том, чтобы пытаться спихнуть с себя упавшее на тебя здание, нет. Я уже сталкивался с подобными проблемами – это часть моей работы[8]. Однако если здание прекрасно и величественно, это всё же не так унизительно. А на этот раз жуткое строение, которое сорвали с основания и обрушили на меня с большой высоты, не отличалось ни величиной, ни величием. Это была не стена храма, не гранитный обелиск и не узорчатая крыша императорского дворца.
Нет. Здание, под которым я беспомощно корчился на земле, точно бабочка на лотке коллекционера, было построено в двадцатом веке и назначение имело весьма специфическое.
Ну ладно, признаюсь: это был общественный туалет. Довольно чистый и просторный, но тем не менее. Я был только рад, что никаких арфистов и летописцев поблизости не оказалось.
В качестве оправдания могу заметить, что у вышеуказанного туалета были бетонные стены и толстая железная крыша, и жестокая аура последней способствовала ослаблению моих и без того ослабевших членов. Кроме того, внутри, несомненно, находились различные трубы, бачки и изрядно тяжёлые краны, что тоже добавляло веса. И тем не менее для джинна моего уровня весьма унизительно быть придавленным подобным строением. По правде говоря, унижение тяготило меня куда больше, чем сама постройка.
Вода из раздавленных и полопавшихся труб струилась и капала на меня сверху и уныло утекала в канаву. Лишь голова моя торчала из-под одной из бетонных стен, тело же целиком находилось в ловушке[9].
Это что касается отрицательных сторон моего положения. Однако была и положительная: я больше не мог участвовать в битве, что шла на улице предместья.
Битва была довольно скромная, особенно на первом плане. Почти ничего и видно-то не было. Свет в окнах потух, фонарные столбы завязались узлами. На улице было темно, хоть глаз выколи, сплошная чернота. В небе сияло несколько холодных звёзд. Раз или два вспыхнули и погасли какие-то невнятные сине-зелёные огни, точно взрывы
Вот, к примеру, был случай, когда на меня обрушилась часть великой пирамиды Хуфу. Это произошло тёмной безлунной ночью на пятнадцатый год её строительства. Я охранял ту зону, где трудилась моя группа, когда несколько известняковых блоков упали вниз, весьма болезненно придавив одну из моих конечностей. Отчего это произошло, так и осталось невыясненным, но я сразу заподозрил моего старинного приятеля Факварла, который работал по другую сторону пирамиды вместе с конкурирующей бригадой. Жаловаться вслух я не стал – я просто выждал время, пока моя сущность не исцелилась. И позднее, когда Факварл возвращался через Западную пустыню с грузом нубийского золота, я устроил небольшую песчаную бурю, в результате чего Факварл потерял сокровища и вызвал гнев фараона. У него ушла пара лет на то, чтобы собрать все золото среди барханов и отряхнуть с него песок.
Разумеется, очевидным решением проблемы было бы сменить облик – превратиться, скажем, в призрака или в клочок дыма и таким образом выплыть на свободу. Но этому мешали две вещи. Во-первых, мне было трудно менять облик – очень трудно, даже в лучшие времена. А во-вторых, стоило мне ослабить свою сущность, готовясь к превращению, давление извне тут же разнесло бы её в клочья.