Бунт. Книга I. Владимир Уланов
Читать онлайн книгу.
я дам переписать своему писцу Ивашке, он исполнит, как надо, и никому не скажет. А теперь, братцы, давайте постучим яндовой!
Все стали пить хмельное, громко разговаривая.
– Надо бы снарядить к Стеньке в войско кого-то из наших. Нужно знать, что там у него делается. Человека желательно подыскать с умом, чтобы раздор мог в войске его сотворить, чтобы не любил Разина, а тот ему доверял, – предложил Подкорытов.
– Тут, казаки, зараз нашу думку не решишь, – вступил в разговор Яковлев. – Ждать надо, приглядываться! Как еще дело у него повернется. Может, не сегодня-завтра воеводы его прищучат.
– Так и оставим его в покое?! – возмутился Игнатий Сидельников.
– Пошто оставим? – возразил Корнило. – Пошлем казаков к Степану с посулами, будто от Алены. Пусть разведают. А с Аленой я сам говорить буду, мол, зови Степана домой, пусть одумается, пока не поздно.
– Да разве он ее послушает? Это дьявол, а не человек! Чтоб его там лихоманка хватила! Этому злодею ничего не делается, – с возмущением сказал Сидельников.
– А нам шибко и не надо, чтобы он ее послушал. У меня тут думка одна есть. Если бы за нее уцепиться, пошло бы дело у нас знатно. Вы же все знаете, что за Аленой по молодости ухаживал и Фрол Минаев, за что был бит Стенькой неоднократно.
– Так он же у него в дружках ходит, – перебил Яковлева Сидельников.
– А давай я тебе раза два морду побью да еще женку от тебя уведу! Будешь ты мне тогда дружком али нет? – с ехидцей спросил Яковлев.
– Конечно, нет, – насупился Сидельников.
– То-то и оно! А Фролке каково! Силой он его взял в дружки! Да и слухи до меня доходили, якобы трепал в кабаке Фрол по пьяному делу, мол, все равно со Стенькой сочтусь. Вот это, казаки, надо взять в первую голову.
– Ох, и хитер ты, Корнило! Язви тя! – восторженно похвалил атамана Игнатий Сидельников.
Подперев рукой щеку, сидела у раскрытого окна Алена Разина – статная женщина с чистыми, как родник, глазами. Тяжелая золотистая коса аккуратно уложена на голове. Алена была уже немолодая, но в самом расцвете сил, когда женщина находится в прекрасной поре особой привлекательности – в своем материнском величии и женственности. На белом лице со здоровым румянцем ярко выделялись красивые чувственные губы. Глаза, обрамленные длинными золотистыми ресницами, полные печали, смотрели задумчиво на цветущий сад. Алена пела своим мелодичным, мягким голосом, в котором чувствовалась грусть, душевная тоска.
Ты, рябинушка,
Да ты кудрявая,
Ах, ты кудрявая,
Да ты моложавая.
Ты да моложавая!
Ах, ты когда взошла
Да когда взросла,
Да по зорям цвела,
Да в полдень вызрела.
Не допев песню, задумалась: «Где же ты, Степушка, сейчас? Может, в лихой битве, может, уже татарская стрела сразила тебя?»
Последнее время всякие слухи доходили до нее. То болтали подгулявшие Степановы завистники, будто сгинул в степи